Шесть Аннорфов из Застока

Охрана сразу же повела их в одну страшного вида комнату. Там было несколько сидений с очень крепкими ремнями, а также пресс. Это помещение было слабо освещено красным цветом, нагнетая общее напряжение. Натаи с Маниту посадили и закрепили на креслах теми самыми ремнями, прямо напротив пресса. Пресс представлял из себя камеру для одного существа. Сверху надвигалась пластина с помощью гидронасоса. От такого вида у Натаи даже потемнело в глазах слабенько. Сестра с братом довольно сильно удивились подобному разделению – почему они двоя сидят, а остальные стоят. Натаи понял, что скорее всего, остальные роботы. Но это уже его не волновало – он им верил окончательно. И любил сердцем. Брат сообщил сестре о своем наблюдении, и та слабо качнула головой.

Из дальней двери, до этого покрытой тенью, а теперь светящейся из-за лампы, что была за дверью, вышел высокий человек в зеленом пальто с белой рубашкой, черными длинными волосами и темными штанами. Он усмехнулся, увидев Корана,

– Что я тебе говорил, пушистый? – кокетливо он спросил. – Поможешь этим двоим сбежать – под пресс и пока! Но сначала мы задавим твоего бесполезного желтого дружка.

От этих слов Шуу даже завизжал и прижался к Корану всем телом.

– Омори! Умоляю, НЕ НАДО!!! – быстро закричал Коран. – Пожалуйста! Подожди, давай все обсудим! УМОЛЯЮ!!!!

– Санти, подойди сюда! – крикнул Омори, и из двери следом вышел тот самый робот, что был во сне Натаи.

– Омори, что звал? – спросил тот.

– Коран, перед тобой робот, что достался мне от моего отца. – человек приобнял Санти за плечи. – Он хорошо себя ведет. Посмотри какой он чистый! Как будто вчера с завода, да? Но ему около пятидесяти лет! Вел бы ты себя так, остался бы в порядке.

– Омори! ПРОШУ! – рыдал Коран. – УМОЛЯЮ! ПОЩАДИ!

– Санти! Затащи его дружка Шуу под пресс.

Санти нехотя взял Шуу на руки. Тот, дрожа, прижался уже к роботу и шепотом стал молить прощения. Однако Санти не слушал его. Достаточно жестоко кинув его в камеру, но закрыл ее и нажал на кнопку. Пресс медленно стал приближаться к Шуу. Маленький желтый робот завыл от страха и ужаса смерти, которые были ему, фактически, даже не знакомы. Но он чувствовал, что смерть близко и уже нет пути назад. Это его и пугало – безисходность. Долгую минуту пластина пресса приближалась, пока не сдавила лежащее тело Шуу. Из кабинки стали доносится всякие пикающие звуки, а после чего Шуу разлетелся на части. Коран, как и остальные, выл от ужаса и боли. Он так много выплакал, что некоторые Аннорфы, стоящие в комнате, даже засомневались, что он всего-лишь робот, эмоции которого лишь имитация.

Следующим на очереди был Шиман, который молча стоял, пока его не раздавили. Он был единственным, который просто не мог, как Коран, заплакать от этого. У Шимана, конечно, было довольно грустное лицо, но не более. Через ту же минут от той самой черной ящерицы остались только всякие железные ошметки, всякие поршни и другие узлы. Только рука его одна смогла кое-как уцелеть, хотя тоже, видимо, уже не схватила бы ничего.

Следующей была Циан. Затолкав ее в камеру, Санти повторил те же действия. Циан, подобно Шуу, просто рыдала. Перед тем, как издать последний писк жизни, она прокричала: «Натаи, я тебя люблю!», а после чего разлетелась, как остальные.

Трясущийся Коран был финальным из аннорфов на пресс. Белый волк смиренно встал и, вытирая слезы, начал говорить:

«Спасибо, Натаи и Маниту. Это было прекрасное, хоть и крайне короткое время. Я благодарен вам за то, что мог улыбаться все это время. Мне очень хочется обнять вас перед своей кончиной, но, видите ли, я не смогу это сделать. Лишь слова наша связь, хотя не за словами правда… Еще раз, спасибо вам, друзья дорогие! Люблю, до свидания…»

Корана давили особенно долго. Он не разлетался, а медленно сминался, пока его система жалобно пищала. Санти убежал в другую комнату, чтобы не видеть этого. А Маниту с Натаи не могли не смотреть на это. Через целую минуту этой безжалостной давки система Корана издала последний угасающий писк и пропала навсегда.

Омори отстегнул Натаи и Маниту, схватил обоих за руки и повел в ту комнату, из которой вышел. Дальнейшие подробности я не буду расписывать по этическим причинам. Могу сказать одно – вы останетесь в моей памяти, как минимум.

И не только в моей памяти. Санти с огромной тоской все это делал, а потом укоризненно бил по дивану, плача и говоря, что он ошибся. Как удивительно – давнее изобретение некого Wrumple оказалось, своего рода, живым. Хотя, определение со мной не согласно, но я имею в виду, что у Санти действительно была своя личность, при чем довольно развитая. И тогда эта личность сильно страдала.

Именно на таком грустном конце и закончилась история Натаи, Маниту, Циан, Корана, Шуу и Шимана. Научный эксперимент не удался и был сорван.

От автора