Шесть подозреваемых

— Не важно. Может быть, на Аляске, а может, и на Гавайях, если на то пошло. У нас есть любые дорожные атласы. Что же вам делать? Набираете номер один-восемьсот. Звонок поступает в операторский центр, расположенный в Гургаоне. Наша служба поддержки помогает клиенту решить любые проблемы. Главное — не дать обратившемуся человеку заподозрить, что сами мы в это время находимся в Индии. Пусть думает, будто имеет дело с американцами в Америке. Именно для этого нам и нужна ваша помощь.

— Эй, по-честному сказать, я и сам не очень ориентируюсь на дорогах. То есть постоянно сбиваюсь с пути на Ай-тридцать пять. Однажды свернул не туда, так очнулся не раньше Нью-Мексико.

— Вы не поняли, Ларри. От вас и не требуется работать с клиентами. Вы должны только поставить операторам техподдержки акцент. Да, и рассказывать им об Америке. Как там разговаривают, во что играют, чем питаются, что смотрят по телевизору — так, чтобы когда Дипак из Морадабада представится Дереком из Милуоки, абонент из США не усомнился в его словах. Полагаете, у вас получится?

— А то. Не вопрос!

— Отлично. Вот видите, местный никогда не сказал бы: «Не вопрос»… — Билл Бакши даже хлопнул себя по бедрам. — С ума сойти, белый американец будет учить нас акценту… Черт, мы сорвали джек-пот! — И добавил, склонившись ко мне: — Надеюсь, вы в курсе, что все колл-центры в Индии работают в ночную смену — с восьми вечера до восьми утра? Вас это не затруднит?

— Не-а. Буду отсыпаться днем, подумаешь. Кстати, сколько мне причитается?

— Местные преподаватели получают по двадцать тысяч рупий в месяц. Вам мы согласны платить в полтора раза больше. Это приемлемо?

Ого, тридцать штук! То есть уже через месяц денег хватит на обратный билет домой.

— Когда можно приступать? — спросил я.

И назавтра уже работал в офисном комплексе «Рай ай-ти солюшнс» в Гургаоне. Служебный фургон ежедневно забирал меня из Пахарганджа в семь вечера, чтобы через час, миновав международный аэропорт, доставить в суетливый город, полный торговых пассажей и небоскребов. Этот самый Гургаон скорее напоминал Даллас, чем Дели.

Офисный комплекс тоже, надо сказать, производил впечатление. Куда ни глянь, везде сплошь тонированное стекло и мрамор. Внутри колл-центр выглядел точь-в-точь как торговый зал «Уол-март»: огромное, оборудованное кондиционерами пространство с длинными рядами, разделенными на отсеки, и в каждом — компьютер. Перед мониторами на крутящихся креслах сидели сотни молодых индийцев с наушниками на ушах. Гудеж стоял такой, словно в стрип-клубе во время мальчишника.

Моя работа заключалась в том, чтобы обучить кучу смышленых девчонок и пацанов говорить по-американски. И я с налету взялся за дело.

— Студенты делятся на три вида, — сообщил я классу. — Первые учатся по книжкам. Вторые наблюдают и делают выводы. А третьи ничего не поймут, пока сами не пописают на электропроводку.

Симпатичная девчонка в облегающей футболке поднимает руку.

— Извините, профессор Пейдж, а что означает выражение «пописать на электропроводку»?

«Профессор Пейдж»? У меня прямо в голове зашумело. Жалко, мама не слышала, как назвали ее сына.

— Это я к тому, что без труда не вытащишь и рыбку из пруда, ясно? Вы, главное, больше упражняйтесь. Икнуть не успеете — начнете шпарить по-нашему, как я. Ну что, народ, погнали — вперед и с песнями.

Дальше пошло-поехало. Тридцать грандов срубил, как нечего делать. Кроме этого, мне оставалось только сидеть в отдельной кабинке на полуэтаже, следить за суматохой внизу, слушать через наушники всякие разговоры и помечать крестиками тех служащих, у кого были нелады с английским языком или манерами.

Вообще я сразу пришел в немой восторг от этого колл-цснтра. Что интересно: здесь работали девчата и парни с очень даже индийскими именами; а ночью они превращались в Робертов и Сьюзан, Джейсонов и Джейн. Больше того, должны были оставаться ими даже во время перерывов на еду. Такие уж здесь ввели правила.

— В этом-то вся беда, — сказал мне как-то один диспетчер, мистер Девдатт, коротышка лет пятидесяти с «ежиком» на голове и в очках с тонкой проволочной оправой. — Эти ребята и впрямь начинают считать себя американцами. Они не просто говорят и одеваются по-вашему, они даже на свидания ходят. Сам-то я давно здесь работаю, а дочку свою ни за что не пущу и колл-центр.

— Почему?

— Да ведь это рассадник порока и грязи. Чего я только не насмотрелся, не описать! Как можно прививать дисциплину, если девицы являются на работу разодетые, как проститутки? У одной — топик с вырезом, вся грудь наружу. Вторая джинсы спустила так, что белье видно. Я тут периодически обыскиваю их сумочки, так вместе с помадой у многих с собой презервативы. Сильно подозреваю, что некоторые служащие во время перерыва занимаются сексом в туалетах.

— Это еще ладно, — заметил я. — У нас в школе вообще баловались прямо на партах.

— Вот видите! Такое стерпели бы только в вашей распущенной Америке. Я не допущу, чтобы персонал порочил нашу Культуру и традиции.

Он гордо показал на приклеенный на стене плакат, гласивший: «Пожалуйста, никакого секса, мы в Индии».