Шесть пробуждений

– Преступления Марии остались в прошлом, как у всех нас, – негромко заговорила Джоанна. – Нет никаких доказательств того, что она виновна в убийствах на корабле. Мы поняли только одно: почти каждый из нас на это способен. Хиро напал на Марию и капитана, Поль напал на Марию, Катрина убила своего клона. Может быть, Салли Миньон сумеет помочь нам найти выход. Что думаешь, Вольфганг?

Взгляд холодных голубых глаз Вольфганга после признания Марии не отрывался от ее лица.

– Нет. Это варварство.

Тут вмешался РИН.

– Подумаешь! Неудачная мысль: Салли Миньон нет в базе данных.

– Ее стерли? – спросила Мария.

– Нет, все прочие пассажиры здесь. А файл Саломеи Миньон совершенно пуст.

– Может, на корабле ее тело? – спросила Мария. – Она должна быть на борту!

– Нет, в криолаборатории ее нет.

– Черт. Она нас подставила. Обрекла на неудачу, – прошептала Мария. – Столько тайн, столько преступлений; если о них станет известно, кое-кому несдобровать. Она запустила в космос канистру с бензином и ждет, когда кто-нибудь чиркнет спичкой.

– Но зачем? Так много трудов, такие расходы – зачем? – спросила Джоанна.

– Месть, – ответила Катрина.

– Именно, – сказала Мария. Она достала свой планшет и увидела, что он вымок. – Джоанна, можно одолжить твой планшет?

Та протянула планшет.

– РИН, дай, пожалуйста, список пассажиров.

– Конечно. Но их тысячи, – ответил РИН, заполняя экран именами.

– Мне нужно лишь несколько, – сказала Мария, нетерпеливо просматривая перечень в поисках имен, которые могли бы подтвердить ее подозрения. Натали Уоррен. Бен Симс. Мануэль Дрейк. Джером Давад. Сандра… О боже! – Она вернула планшет. – Люди и клоны на борту – враги Миньон, личные и профессиональные. Она посадила всех своих врагов на корабль и запустила в космос.

Катрина свистнула.

– Внушила им надежду. Заставила истратить деньги, чтобы они не могли завещать их себе или потомкам. – Она отпила глоток виски. – Серьезно отнеслась к моему совету!

– Мы по-прежнему не знаем, что произошло, – негромко сказал Хиро, не глядя на Марию. – Итак, Миньон обрекла нас всех на смерть в космосе? Ну и что? Нам надо выяснить, кто сломался первым и убил нас и не собирается ли повторить.

Мария почувствовала, как гаснет торжествующий огонь откровения: он прав, объяснения убийств на корабле все еще нет.

А потом все встало на место. Она оглядела кружок сидящих, Джоанну, отпивающую из бутылки, Хиро, который не смотрел ей в глаза, Вольфганга, свирепо глядящего на нее, потом на капитана, которая повалилась навзничь в траву и созерцала невозможное – воду у них над головами.

А затем посмотрела на Поля, который, уставясь в землю, время от времени пытался освободиться.

– Я поняла, – негромко сказала она. – Поль в самом начале рейса получил черепно-мозговую травму. Его ударил Вольфганг. Мы знаем, что по какой-то причине Поль впал в ярость. Мы наблюдали за ним следующие двадцать четыре года и решили, что он относительно безопасен. Так и было, ведь он забыл, что оказался на корабле, чтобы отомстить мне.

Поль в тени за Вольфгангом молчал.

Мария опять обвела всех глазами.

– В моих дневниках говорится, что прежняя капитан де ла Круз с определенного времени страдала тяжелой паранойей и требовала, чтобы все сознались в своих преступлениях. Возможно, она получила конфиденциальные досье на экипаж от РИН, который любит «смотреть, что получится».

– Вполне вероятно, – согласился РИН. – В уголках своей памяти я постоянно нахожу самые разные любопытные вещи. Я запасаюсь данными как одержимый.

Это он произнес гордо.

– И если Миньон поместила тебя сюда, чтобы мешать нам, вероятно, она сама припрятала кое-что из этих жемчужных зерен, – сказала Мария. Она перевела дух и продолжила: – Катрина спросила у Поля о его преступлениях: то, что сведения о них вымышлены, она могла знать, а могла и не знать; ей хотелось больше узнать и о моем прошлом. Она давила на него, пока он не вспомнил. Однако получила больше, чем рассчитывала, – Поль вспомнил, зачем он здесь, и напал на нее.

– А что потом? – спросила Джоанна. Она пододвинулась к Катрине, которая открыла новую бутылку.

– Катрина в коме, а Поль опять осуществляет свой план, – сказала Мария, потом нахмурилась. – Мы его больше не опасаемся, потому что четверть столетия он вел себя хорошо. И он свободно может отравить принтер и расставить другие ловушки.

– Боже, – сказал Хиро. – Я его раскрыл. Должно быть, поймал Поля на горячем и вырубился. Насколько я знаю, ему мог помочь один из моих ядокари.

– Откуда ты знаешь? – спросил Вольфганг.

– Нашел свою предсмертную записку, – сказал Хиро, срывая травинку. – Я просто не хотел, чтобы вы ее видели, потому что она написана так, будто я виноват. Я считал, за тем, что происходит, стоит один из моих ядокари. У меня бывали провалы в памяти. Я не хотел, чтобы ядокари взяли верх, поэтому, встревожившись, что сорвусь, покончил с собой. Для меня это не ново: я много раз обдумывал это раньше. Просто сделал впервые.