Шесть раз уйти, один вернуться. Часть 1 (СИ)

Я выбрал знакомый мне экипаж, на котором я перевозил вещи из дома Лорнса на Заречную. Извозчик мне обрадовался, как старому знакомому.

— Куда поедем, господин?

Я поморщился.

— Какой я вам господин?

— Ну как же, с самим господином мэром шли, разговаривали. Даже за ручку попрощались.

С юмором извозчик, однозначно. Хотелось ему подыграть и сказать «да, я такой», но врождённая скромность мне этого сделать не позволила.

— В первую очередь нужно за цветами заехать, потом на кладбище.

— Вы кого-то потеряли?

— Да, там похоронили моего учителя, старого Тилла. Слышали о таком?

— Конечно, весь город о нем долго говорил. Нелепая смерть. Людей тогда, на похоронах, было очень много, таких как я всех наняли. Я даже знаю, где его могила. Эх, судьба… А цветы вы купите прямо на площади у кладбища.

Ехать оказалось недалеко, извозчик правил экипажем мастерски, объезжая все скопления людей. Минут через пятнадцать, я уже стоял у могилы моего учителя. Непрошеная слеза предательски скользнула по щеке. Вот почему так мир несправедлив? Тиллу бы жить еще и жить, внуков дожидаться, нас наставлять на путь истинный.

Попрощавшись мысленно с мастером, я сел в экипаж.

— Теперь на Заречную, но нужно кое-что купить для моих знакомых. Нужна лавка, где детские игрушки продают и магазин, где можно купить подарок взрослой женщине.

Через минут сорок, я уже стоял у дверей Тации. Дверь сразу же открылась, появился светловолосый маленький ангелочек. Узнав меня — улыбнулась. Как она меня узнала в немного обновленном облике — не понятно. Ребенка не обманешь.

— Привет, Кариса! Мама дома?

Девочка кивнула головой.

— Папка пиходил, тепель у мамы говова боит.

— Пойдем твою маму проведаем.

Тация лежала на кровати, отвернувшись к стене. Плечи её мелко подрагивали. Я нашел глазами стул, присел. Один из свертков я отдал девочке.

— Это тебе подарок. Разворачивай.

С замиранием сердца, девочка потянула за кончик бантика, аккуратно развернула бумагу и ахнула, когда увидела настоящую куклу.

Тация присев на кровати, с интересом за нами наблюдала.

— Привет, что за слезы?

— Привет. Да так!

Когда я внимательно всмотрелся в её лицо — еле удержался от ругани. Вся правая сторона лица была сплошным кровоподтеком.

— Муж?

— Да какой он мне муж? Бросил нас больше года тому назад. Теперь приходит только за деньгами. То, что нам с Карисой тоже нужно что-то есть, одеваться — это не его дело. Вот так вот это и получается.

Молодая женщина показала на правую сторону лица.

— Часто заходит?

— Да как деньги на выпивку нужны, так ко мне и топает. Сегодня приходил, теперь через неделю, может две заявится.

— А он вообще работает?

— Служит в городской страже десятником.

— Папка косалёк забыл. — вставила Кариса.

Тация побледнела.

— Ан, уходи, я тебя прошу!

Поздно. Дверь от удара ноги открылась, петли жалобно заскрипели.

В комнату ворвался очень высокий мужчина, лет сорока.

— Я так и знал! Я за порог, твой хахаль сюда? При живом муже? Стерва! Да я вас двоих сейчас закопаю!

Кариса подбежала ко мне, обняла за колени.

— Тебе понравилась кукла?

— Да. — девочка испугано смотрела на меня.

Я протянул сверток Тации.

— Это тебе за беспокойство обо мне.

Я, сидя на стуле, осмотрел снизу до самого верха фигуру мужчины, отметив, что он одет в гражданскую одежду. Уже легче.

— А поздороваться и представиться разве не нужно?

Мужчина от моей выходки впал в ступор. Лицо его побледнело, потом стало малинового оттенка. Так и до сердечного приступа не далеко.

— Я — муж этой… а ты кто такой?

— Неправду говорите, уважаемый. Мужья содержат семьи и заботятся о детях. Какой ты муж?

Я сознательно перешел на «ты». В мгновенье ока в руке этого дебила появился нож.

Кариса заплакала. Тация смотрела на меня, как на покойника. Рано меня ещё хоронить, очень рано.

— Вот не надо сцен мордобоя и поножовщины устраивать при ребенке. Хорошо? — спросил я.

— Иди за мной, сопляк! Смотри в штаны не нагадь.

— Он убьет тебя, Ан! Не ходи!

Когда я вышел на улицу и воочию увидел рост и размер плечей этого верзилы, я присвистнул. Кулак — кувалда просвистел буквально в сантиметре от лица. Время привычно замедлилось. Сделав упор на правую ногу, ладонь правой руки я подвел под правое плечо мужчины, левой рукой схватил эту же руку, чуть выше запястья. Сделав полуоборот на пятке правой ноги, я послал этого идиота в полёт.

Раздался глухой удар головы о стену дома. Слышно было, как в окнах звякнули стекла. Муж Тации лежал неподвижно. Я нагнулся над ним, приложил пальцы к шее. Пульс отчётливо прощупывался. Жить будет. Голова поболит дня три-четыре. Не беда.

— Он живой? — Тация стояла на пороге дома.

— Живой. Воды принеси.

Женщина юркнула в дом и вынесла ковш с водой, протягивая его мне. Я засмеялся и кивнул в сторону мужчины.

Спустя некоторое время, тот зашевелился и сел, опёрся о стену. Помотав головой, он сказал:

— Из дома теперь можешь не выходить. За тобой будут охотиться все стражники этого города.

— Не страшно, не в первой. Я люблю бегать, меня не догонишь.

Пошатываясь, муж Тации пошел в сторону калитки. На жену он не смотрел.

— Из-за двери выглянула Кариса. Она крепко прижимала куклу к груди.