Шесть высочеств и одна ассара

Действительно странно. Насколько она поняла – гибель любого наследника ослабляет цепочку, и королю в случае потери сына придется срочно заниматься изготовлением нового. А тут, можно сказать, наплевательское отношение.

Совенок, до этого безучастно смотревший в окно, навострил ушки.

– Понимаю ваше удивление, госпожа ассара, но наши наследники стоят дороже, чем такийские пираты, пусть их и считают лучшими на Западном побережье. Так что компания самая подходящая, чтобы проверить силу после ритуала.

Нет, она точно ничего не понимает в здешнем воспитании. Сбежать с пиратами – это нормально, а в другой мир – скандал. Или дело в том, что Второй удрал после ритуала? Прямо вечная присказка школоты «Вот будет мне восемнадцать…» – и сразу все само сделается, деньги на выпить, погулять и покурить появятся, а дома никому не надо будет утром вставать на работу, и можно будет гулять до полуночи…

Здесь «восемнадцать» заменял ритуал. Прошел, выжил – гуляй на все четыре стороны до коронации. О жизни наследников особо не переживали, исходя из позиции «позволил себя убить – значит, слабак», а со слабаками, как уже поняла Юля, не церемонились. И вообще, девиз местных «Огонь любит сильных». Непонятно, правда, что тогда делать слабым? Тихо курить в сторонке? Не всем же повезло родиться горой мышц. Хотя тот же Третий не выглядел бойцом ММА. Зато Четвертый… Внутри жаром полыхнуло воспоминание о прошлой ночи, и Юля торопливо отвернула зардевшее лицо к окну, чтобы охладиться.

– У Второго мать – магиня ветра, – продолжал рассказывать их сопровождающий, и Юля порадовалась, что дядька попался словоохотливый, – отсюда и страсть к путешествиям. Он с детства был таким. Даже из академии ухитрялся в самоволку уходить. Один раз на спор удрал с полностью блокированной территории. Преподаватели долго вытрясали, как ему это удалось, но Второй так и не сознался.

Юля с подозрением покосилась на Совенка, так и есть – глазки блестят, рот приоткрыт. Впитывает, поганец, «героический» опыт прошлых поколений.

– А почему вернулся? – переключила Юля разговор на более безопасную тему. До ритуала еще полно времени, Шестой подрастает, Седьмой в проекте. Гулять и гулять.

– Так женился наш принц, встретил ту, что его заякорила. А когда супруга в положении оказалась, сами боги повелели вернуться. – Дядька умолк, покосившись на Альгара.

Юля была ему благодарна. Роды и беременность – не та тема, о которой стоило говорить при Совенке.

– И что? Его величество просто так взял и простил? – поинтересовалась она.

– Простил, но не сразу, – усмехнулся Эфан, – Второй не дурак, подготовился. Даров, говорили, привез полкорабля, соглашение о мире и ненападении сроком на десять лет. Жена опять же красавица и сильный маг воды.

– И ничего, что чужая?

– А вы присмотритесь ко двору, – посоветовал мужчина, – раньше на материк ездили, брали из своих, а теперь моду завели привозить жен из такой зад… гм, дальних стран, что диву даешься. Не удивлюсь, если из тапунов себе супружниц выбирать начнут. – И он рассерженно умолк.

А Юля задумалась о вывертах птичьего общества. Странное у них понятие об аристократизме. Похоже, из-за того что почти все высадившиеся на острова принадлежали к аристократии, деление пошло по расовому признаку. А так как женщина здесь принадлежность, а не полноценный человек, то не зазорно брать в семью чужачку, лишь бы сила да красота со здоровьем были при ней. И титул, тут Юля готова была спорить на что угодно, наследовался только мужчинами. А если вспомнить многочисленность королевского рода, то саму аристократию можно было поделить на две категории: родственники короля и неудачники.

В окно пахнуло морем, усилились крики птиц, народу стало в разы больше, вдоль дороги выстроились пирамиды ящиков, бочек и прочих грузов.

– Не украдут? – полюбопытствовала Юля.

– Только если хозяин сэкономит на защите.

Вот она – польза магии, подумала с уважением девушка. И охрана не нужна, заклинание наложил – груз в безопасности. Удобно.

Повозка остановилась напротив белоснежного красавца. Никаких «Черных жемчужин», черепов и прочих атрибутов. Пять мачт, на которых сейчас были спущены паруса, высокий борт с ни разу не скромной надписью «Повелитель», поражающая длина. Юля слышала о крупных пятимачтовых барках, но такое чудо видела впервые. Около трапа находилась пара матросов, одетых в белые с зелеными полосками куртки и штаны, которая лениво гоняла любопытных мальчишек. Народ толпился, но на приличном расстоянии, опасаясь подходить. Ах да, вспомнила Юля, изнасилованные города.

– Да-а-а, – протянул, не сдержавшись, Эфан. Он крякнул, поднес ладонь к глазам, оглядывая корабль.

Совенок выразил эмоции иначе – крепко, до боли, вцепившись в ее ладонь.

– Все хорошо, – шепнула Юля.

Второй вон вернулся целым и невредимым, даже жену себе привез.

– Юля, Альгар.

Они обернулись. К ним шел Четвертый, и сердце девушки дрогнуло, ускорив свой ритм. Но взметнувшиеся бабочки были жестко прибиты, и Фильяргу достались лишь намек на улыбку и «Доброе утро».