Шесть высочеств и одна ассара

Даже сквозь жесткий недосып слова «ее величество» разорвали мозг. Юля застонала – принесло. Закатила себе мысленную пощечину – на плаху захотела, дитя демократии? – соскреблась с кровати, пинком отправив себя под душ.

Она с блаженством стояла под теплыми струями воды, прогоняя из тела ломоту. Обожженную кожу на ладонях пекло, ушибленный зад болел, сорванное от крика горло саднило, но все это было мелочью по сравнению с наполняющим душу счастьем.

– Доброе утро, госпожа магиня, – поздоровалась она сама с собой в зеркале, не удержавшись и подмигнув бледному отражению. Конечно, огонь ей не покорился, но успех приятно грел душу.

До сего дня явных проблем с законом у Юли не было, а потому весь спектр эмоций преступника она испытывала впервые: от глухого отчаяния и равнодушия – пусть наказывают, до пьянящей надежды – а вдруг пронесет? Впрочем, надежда была крошечной. Вряд ли кто-нибудь во дворце не обратил внимания на сработавшую вчера сирену и не поинтересовался причиной тревоги, а уж не заметить дракона с девушкой на спине… Только если охрана разом оглохла и ослепла. Тогда почему ее не встретили утром с разборками по свежим следам? Не поймали на горячем? В голове настойчиво крутились мысли о повинной. Но упрямство пересилило. Она не обещала безвылазно сидеть во дворце или не летать на драконах. Должно у нее быть свободное время, когда подопечный спит или занят своими делами? А уж как она его проводит – никого не касается.

– Дорогая, вы хорошо себя чувствуете? – озабоченно поинтересовалась Седьмая.

Юля вздрогнула, осознав, что потеряла нить разговора, не ответив на вопрос.

– Простите, ваше величество, плохо сегодня спала.

Точнее, спала она отлично, но мало.

– Понимаю, – с сочувствием взглянула на нее королева, – сама первые ночи во дворце не могла сомкнуть глаз. А ведь я пришла доверить вам секрет. – Она заговорщицки понизила голос, и Юля обмерла от страха. Сейчас выяснится, что Седьмая пришла ее предупредить о наказании.

Женщина подсела ближе, склонила голову и прошептала:

– Я вчера прошла ритуал.

Седьмая выпрямилась, победно блеснула глазами, и Юля поняла, что на этот раз величеству удалось пройти его до конца. И ни единого слова о драконе… Облегчение затопило ее, тело обмякло, словно из него стержень вынули.

– Поздравляю, – выдавила из себя улыбку Юля. Она дотронулась до руки ее величества и сжала ее. – Я была уверена, что у вас получится.

Она действительно была рада за Седьмую. Пусть у них сложились странные отношения – они продолжали держаться вежливого «вы», и ее величество не позволяла забыть о своем статусе, зато подарки друг другу делали, точно закадычные подруги: косметика, депилятор, эротическое белье… Юля с сожалением подумала, что корона не позволит им подружиться, а жаль…

– Спасибо, – поблагодарила Седьмая, потом покраснела и еле слышно произнесла: – Я сегодня хочу примерить ваши подарки.

Оставалось только пожелать удачи и надеяться, что его величество оценит старания супруги. В крайнем случае, воспримет все с юмором. И не захочет завтра экстренно увидеть ассару…

После завтрака Юля попытала Совенка – не заметил ли он вчера чего-то необычного, но деть только плечами пожал. Тревогу он проспал. Краткий миг испуга за ассару принял за дурной сон, толком не проснувшись. И Юля сделала вывод, что связь имеет свои ограничения. И сама она Аля чувствует острее и четче, чем он ее.

Дальше за Совенком пришел высокий худощавый мужчина со строгим лицом. Выяснилось – учитель. Явно недовольный появлением конкурентки, он бросил на ассару неприязненный взгляд. После краткого знакомства принялся нудно перечислять, что именно деть пропустил по программе и каким бездарем он останется из-за своего лентяйства. Страдания мужчины Юля слушала минут пять, потом отослала погрустневшего Совенка в классную комнату готовиться. Повернулась к учителю – в памяти всплыл вчерашний лизр, и в ладонях закололо. Нет, в ладонях начало покалывать, как только это «чудо» педагогического мира открыло рот, выливая на всех свою нудятину. Но сейчас покалывание сделалось особенно острым.

– Та-а-ак, – протянула она, прищуриваясь. Мужчина нервно сглотнул, побледнел и отступил. – Запомните, уважаемый, что я вам скажу. Дважды повторять не стану. Альгар пропускал занятия, потому как я того пожелала. И легче всего прятаться за леностью ученика. Сложнее заинтересовать и заставить учиться. Не пробовали разбавлять свои нотации чем-нибудь интересным? А то у меня руки так и чешутся оживить вашу учебу. – И она потерла ладони.

Мужчина расширившимися глазами проследил за посыпавшимися на пол искрами. А Юля подумала, что Драго был не прав. Сильнее страха катализировать огонь помогала злость за Совенка. Она бы с радостью выставила этого учителя за дверь, только другого нет, а сама Юля может учить лишь земным наукам, не умея даже книжку на местном прочесть…

– Простите, – мужчина дернул кадыком, склонил голову, – я до конца не верил в разговоры об ассаре. Теперь вижу – глубоко заблуждался.

Юля вздернула брови. А преподаватель не так уж плох, если может признавать свои ошибки.