Шестая плоскость (СИ)

- Как ты додумался до изобретения такой должности? - поинтересовалась тогда Атви. Она поминутно доставала его различными вопросами о том, как он перестроил заброшенный элеватор в высокотехнологичное жилище или как открыл свое дело. На сей раз, он решил ответить:

- В городе нейробизнес держат несколько бравых ребят, но только в моем Клубе можно поймать действительно мощные игрушки. Только я делаю с электроникой такое, что остальным и не снилось. А в каждом эксперименте есть доля риска... После парочки казусов, я нанял тестировщика. Он проверял товар на глазах клиента, показывал, что тот безопасен, впаривал дополнительные услуги. А потом это стало фишкой заведения. Смотрящие слушали душеизлияния гостей, в том числе из агрегаторских шестерок, делились со мной информацией...

- Агрегаторы знают, чем ты занимаешься? - изумилась Атви, - почему же тебя до сих пор не закрыли?

- Мой бизнес на восемьдесят процентов легален, а остальные двадцать - в надежных руках.

- Это с учетом операций по извлечению скрепок?

- Никаких операций нет, и ты о них ничего не знаешь, - отрезал он, посмотрев на нее как на слабоумную.

***

Несколько дней спустя комплект инструментов доставили к порогу элеватора. Баром приказал близнецам выставить охрану по границе пустыря. В такую пору любой незваный визитер мог стать причиной его бессрочной ссылки в Оранжерею. А превращение в овоща не входило в его амбициозные планы. Он поднялся в лабораторию, где уже ждала Атви.

Она сидела на столе и болтала ногами.

- Во время вживления мне велели полностью раздеться, но мы ведь обойдемся без этого, правда?

Баром молча устанавливал аппаратуру. Наконец смысл ее слов добрался сквозь пелену, в которой он упорно не признавал тревогу.

- Хочешь - раздевайся. Запрещать не стану. Могу включить подходящую музыку и приглушить свет.

Она пропустила эту сомнительную остроту мимо ушей:

- Просто скажи, что у тебя все под контролем. Мне не по себе...

- У меня всегда все под контролем, - заявил он. - Но если ты передумала - выход там.

Атви кивнула и улеглась на стол.

- Одна только просьба, - тихо проговорила она, когда ей в вену вошла игла с наркозом.

- Ну.

- Если в результате эта дурацкая оболочка испортится и разучится говорить, видеть и воспринимать, отключи меня.

- Тихо ты, - сказал Баром просто, - еще поживем.

***

- ...Отослал меня, а на утро приволок к себе какую-то шлюшку?! - надрывался голос из агатона.

- Вишня, у тебя десять секунд, чтобы обозначить цель звонка, затем я кладу трубку, - уведомил ее Баром.

Он проверил капельницу девчонки и в который раз за эти дни вгляделся в ее безмятежное лицо. Признаков жизни не было, равно как и признаков смерти. Осмотрел свежий шов за ухом. Кожа заживала хорошо.

- Я хочу денег, гадский ты урод! Моральную компенсацию! - завопил динамик.

- Помнится, ты говорила, что не хочешь брать с меня денег... - Баром убрал прядь волос со лба спящей и повернулся к панели с ее показателями. Под снятой пластиной современного контроллера оказалась скрепка старого образца, чего он и опасался. Канцы по чудовищной ошибке не вытащили ее, что привело к воспалению и массе побочных эффектов. Ему удалось извлечь оба аппарата. Но девчонка никак не желала просыпаться.

- А я-то вообразила, что у нас все по-настоящему, - всхлипывала Вишенка, - Йорн сказал, она младше тебя кругов на шестнадцать!

- Ты не в себе. И с кем я веду дела, тебя не касается.

- Ты еще больший извращенец, чем я думала! - завизжала трубка. - Пришли мне на карту две тысячи толкачетов! Иначе я натравлю компрессоров на тебя и твою сучку!

- А как поживает Уло? - вдруг поинтересовался Баром с театральной заботливостью, - он до сих пор ходит в школу на углу Прельяновой и Конотопской? Смышленый пацан, наверно, пошел в отца?

На том конце провода замолчали.

- Откуда ты это...

- У меня есть люди в Букве, - оборвал ее Баром, - и они приглядывают за теми, кто мне так дорог.

Вишня с легкостью поддавалась на манипуляции, чем особенно его раздражала. Но сейчас это оказалось кстати:

- Я беру свои слова обратно! Я ... Приношу свои извинения! Пожалуйста, Баром...

- Мне не жаль для тебя денег, Вишенка, ты добрая женщина. Я пришлю тебе не две, а пять тысяч в память о наших веселых временах. Но если ты еще раз попробуешь угрожать мне или доставишь иные неудобства, мои люди наведаются к твоему сынишке. И тогда тебе придется собирать ошметки его мозгов по всей плоскости, - с этими словами Баром завершил вызов и задумчиво уставился на кардиограмму спящей.

Математически девчонка должна была очнуться еще неделю назад. Он гнал от себя мысли о ее просьбе перед началом операции.

'Это был самый тяжелый случай в моей практике. Я выложился по полной. Малявка просто обязана проснуться - не имеет права сдохнуть после всего, что я для нее сделал. К тому же, она должна мне кучу денег' - мысленно оправдывал Баром свое нетерпение. Прекрасно понимая, что на деньги ему сейчас наплевать даже больше обычного.