Шестая жена. Роман о Екатерине Парр

Девочек представили, назвав по именам: Магдалена, Нан, Элизабет, Мэри и Марджери. Магдалена была на два года старше Кэтрин, а Марджери исполнилось два — ровесница Анны. Все девочки были миловидные блондинки с голубыми глазами. Они немного косо поглядывали на Уилла как единственного мальчика в комнате, но в целом, казалось, радовались появлению новых товарок по играм. Не прошло и часа, как дружба завязалась, и Кэтрин ощутила, что загорающаяся впереди новая веселая жизнь уже затмевает печальную старую.

Зима выдалась мягкая, и старшие дети много времени проводили на улице — играли в мяч, догонялки и прятки в саду или в обширном охотничьем парке, плавали в деревянных лодочках по реке Ли, от которой питался водой замковый ров, или собирали зеленые ветки для изготовления рождественских гирлянд. Им давали пони, учили управляться с ними и позволяли вместе со взрослыми ездить на охоту, в том числе соколиную. Кэтрин нравилось бывать на свежем морозном воздухе; ее завораживал парящий полет соколов, захватывал азарт погони и бодрило ощущение свободы, которое давала быстрая скачка в седле. Она бесстрашно погоняла своего послушного пони, побуждая его мчаться быстрее и совершать рискованные прыжки. Уилл тоже был счастлив. Если кузины поначалу не особенно хотели принимать мальчика в свою компанию, то очень скоро забыли об этом; Уилл стал для них своим. Каждый день с наступлением сумерек дети вваливались на кухню, раскрасневшиеся, со спутанными волосами и в облепленных грязью высоких ботинках, и повар наливал им горячего ягодного эля.

Вскоре после того, как Кэтрин и ее родные обосновались в Рай-Хаусе, туда же приехала двенадцатилетняя кузина детей Парров Элизабет Чейни. Несмотря на большую разницу в возрасте, она радостно подключилась к их играм и пыталась по-матерински за ними приглядывать, хотя старания юной воспитательницы были по большей части отвергнуты. Только самые младшие терпели суету вокруг них. Кэтрин сочувствовала Анне, которой не нравилось, что ее наряжают как куклу и водят за ручку, но в то же время была благодарна Элизабет за то, что та отвлекала младшую сестренку. Разумеется, Кэтрин любила ее и проводила бы с ней больше времени, но Анна была еще слишком мала, чтобы участвовать во многих веселых забавах в Рай-Хаусе, и не могла разделить крепнущую дружбу старшей сестры с Магдаленой Парр. Эта девочка, дружелюбная и жизнерадостная, привлекла к себе Кэтрин, и вскоре они стали неразлучны. Так проходили насыщенные событиями зимние дни, но наконец в саду появились первые весенние бутоны.

Дни удлинялись, мать готовилась к родам. Она достала со дна дорожного сундука свивальники и маленькие одежки, которые раньше носили Кэтрин, Уилл и Анна, и отдала их в стирку.

Послали за повитухой. Детей прогнали из комнат, когда у матери начались схватки. Элизабет велели отвести их в парк, где они счастливо носились целый день. А когда вернулись, то застали в холле дядю Уильяма с очень хмурым лицом.

— С вашей матерью все в порядке, — сказал он, — но, к несчастью, ребенок родился мертвым.

Кэтрин разразилась шумными всхлипами, горюя о сестренке, которую никогда не увидит. Тетя Мэри поспешила утешить ее, прижала к своей теплой груди; Анна мигом присоединилась к общему плачу, чтобы о ней не забыли.

— Можно нам к маме? — спросил Уилл.

— Пусть она сперва отдохнет, дитя, — ответила тетя Мэри.

Наконец детей пустили в спальню, и мать протянула к ним руки.

— Господь решил забрать к себе вашу сестру, — сказала она дрожащим голосом, когда они все залезли к ней на постель. — Но Он оставил мне вас троих, мои дорогие. А малышка ушла к своему отцу. Мы не должны слишком сильно горевать о них. Они на Небесах, с Господом, куда нам всем нужно стремиться. Мы будем вспоминать их обоих в своих молитвах.

Через две недели мать встала с постели; она часами сидела, затворившись в кабинете с дядей Уильямом и отцом Катбертом, который заглянул в Рай-Хаус перед возвращением в Линкольн, где служил каноником в местном соборе.

— Мы составляем план вашего обучения, — сказала мать Кэтрин однажды вечером, когда они все вместе сидели в гостиной. — В какой-то момент мне придется вернуться на службу к королеве, и дядя Уильям согласился, чтобы вы остались здесь и обучались вместе со своими кузинами. Я буду приезжать как можно чаще, чтобы проверить, какие вы делаете успехи.

Хотя Кэтрин и была мала, но понимала, что ее мать — женщина умная, с особой страстью занимавшаяся учением. Она умела говорить по-французски и даже на латыни.

— Ваша мать придерживается весьма просвещенных взглядов, — сказал дядя Уильям. — Она решила, что вы, девочки, получите такое же образование, как Уилл. Мне этого не понять. Я простой вояка, так что организацию всего этого предоставлю вам, Мод.

— Ваша мать следует примеру нашего родственника, сэра Томаса Мора, — обратился отец Катберт к Кэтрин. — Он давал своим дочерям образование на одном уровне с сыновьями. Ученость этих юных леди широко известна. Король и королева пользуются советами сэра Томаса о том, чему и как учить принцессу Марию.