Шестерки умирают первыми

— Моя школьная учительница как-то сказала: всегда лучше жалеть о том, что сделано, чем о том, что не сделано. Рассказывай.

— Ну что ж… — Платонов вздохнул. — Тогда слушай. Восемь месяцев назад один человек по фамилии Сыпко написал в Прокуратуру России письмо о том, что на заводе, где он работает, творятся какие-то безобразия. Продукция ракетостроения, которая в связи с конверсией осталась невостребованной, вместо того чтобы быть переданной для переработки на родственные предприятия в России, почему-то оказалась проданной какому-то товариществу с ограниченной ответственностью. Этот Сыпко работает на заводе бухгалтером, ведущим группу драгоценных металлов, занимается их учетом, списанием, оприходованием. А поскольку в этих приборах драгметаллов много, то, естественно, их списанием и оформлением на них всей документации занимался тоже он. И вот ему сильно не понравилось, что приборы, которые до того всегда уходили на переработку в рамках своей же отрасли, вдруг уплыли куда-то на сторону. Пока все понятно?

— Пока — да, — кивнула Кира. — Тебе чаю налить?

— Да, будь добра. Так вот, гражданин Сыпко пишет в прокуратуру письмо, из прокуратуры его пересылают в наше министерство, и попадает оно на проверку ко мне, поскольку работаю я в главке по борьбе с организованной преступностью. Завод, на котором работает Сыпко, находится в Уральске-18, я туда поехал, связался с работником милиции, который обслуживает завод, звали его Славой Агаевым. Хороший парень, молодой, толковый. Мы с ним друг друга поняли и начали работать вместе. Теперь я хочу, чтобы ты обратила внимание на одну деталь, это важно, Кира. Когда совершается убийство и начинается работа по раскрытию и расследованию преступления, из этого никто никакого секрета не делает. Труп — он и есть труп, факт насильственной смерти человека очевиден, и никому не приходит в голову это скрывать. Когда речь идет о злоупотреблениях и махинациях, ситуация принципиально иная. Преступления никто не видит, о нем могут догадываться, о нем могут даже знать достоверно, но, чтобы увидеть его воочию, нужно иметь массу подтверждающих это документов. И если хоть одного документа не окажется, суд не признает это преступлением. Мало ли что мне написал этот Сыпко! А ну как он врет? Или добросовестно заблуждается? Или хочет свести с кем-то счеты и оговаривает невиновного? Поэтому по такого рода преступлениям работа идет не то что месяцами — бывает, и годами. Осторожненько, маленькими шажочками, чтобы не дай бог не спугнуть преступников, а то ведь они в три секунды все документы уничтожат, и чем ты потом будешь доказывать их преступную деятельность? И вот мы с Агаевым начали потихоньку-полегоньку подкапываться под эти махинации с приборами, содержащими драгметаллы. А гражданину Сыпко неймется, знаешь, у нас таких людей называют «народные мстители». Они хорошие, порядочные люди, не желающие мириться с недостатками и закрывать глаза на явные нарушения, но они поднимают слишком много шума, в результате чего преступники успевают уничтожить следы своей деятельности раньше, чем письмо дойдет до милиции. Такой вот «народный мститель» не желает понимать, что есть законность, что есть суды и прокуроры, что каждое обвинение нужно доказать, подтвердить документально. Он не хочет знать о том, как трудно и долго добываются эти доказательства. Он написал письмо в прокуратуру и желает немедленно видеть результат. А результата чегой-то нетути.

Дмитрий картинно развел руками, потом сделал большой глоток крепкого чая с лимоном.

— И пишет гражданин Сыпко еще одно письмо с гневными требованиями призвать наконец администрацию завода к порядку. Было это месяца три спустя после первого письма. В то время у меня еще начальник был прежний, который проблемы наши хорошо понимал, поэтому письмо гражданина Сыпко прочитал и в стол сунул, даже мне о нем говорить не стал, чтобы зря не сердить. Я себе работаю, пытаюсь в Москве выяснить, что же это за товарищество такое под названием «Артэкс» и кто ему лицензию на перепродажу приборов за границу выдал. Двигаюсь аккуратно, медленно, яко тать в нощи. А Славка Агаев в Уральске копает, как происходит списание этих приборов, отправка, накладные добывает, счета и так далее. До этого места понятно?

— Угу, — промычала Кира, которая как раз в этот момент сунула в рот ложку с вареньем. — Давай дальше, очень интересно.

— Не страшно?

— Пока нет. А чего бояться-то?