Шестерня (СИ)

- Не печалься. Я знаю, все образуется.

Товарищ поднял лицо, с протянувшимися от глаз по щекам мокрыми дорожками, сказал с дрожью:

- Как можно? Почему он говорит такие вещи? Ведь это не кто-нибудь - наши, соплеменники!

Зубило тряхнул головой, повторил с нажимом:

- Все образуется, но... не сейчас, позже. А пока пошли. Как говорят люди с поверхности: утро - вечера мудренее.

Шестерня ждал снаружи. Повернув на шорох голову, окинул спутников взглядом, кивнул.

- Собрались? Ну и хорошо. Пойдем, посмотрим поближе, что из себя представляет это чудо инженерной мысли.

Зубило взглянул с удивлением, спросил:

- Разве ты не знаешь?

- Понятия не имею. - Шестерня пожал плечами.

- Но из вашего разговора с подземником сложилось впечатление, что...

Шестерня поморщился, оборвал:

- Повсюду горят огни, воздух вздрагивает от гула. Народу понагнали столько, что плюнуть некуда - в кого-нибудь да попадешь. Дураком надо быть, чтобы не понять - здесь что-то строят. Что-то непонятное, но строение грандиозно по размеру, и необычно по содержанию.

- А об этом как догадался? - Зубило почесал в затылке. - Ну, про размер и содержание.

- Сотня с лишком работников не будут возводить сарай. Не экономично. А что касается содержания... Ты их рожи видал? Не думаю, что подземники забрались в такую даль, чтобы возвести пару-тройку амбаров.

Бегунец покачал головой, сказал с восторгом:

- Воистину, мудрость твоя безгранична. Настоящий мастер. Обо всем догадался.

Довольный, Шестерня подмигнул, сказал снисходительно:

- Поработаете с мое, тоже догадываться научитесь. - Понизив голос, добавил чуть слышно: - Особенно, если загодя с проектировщиком поговорите.

Двинулись вперед. Вернее, двинулся Шестерня, каким-то неведомым образом единственный из троих понимающий куда именно идти. Спутники засеменили следом. Зубило поначалу шел вровень с мастером, старательно подсвечивая фонарем, но наполненных блистающей пылью светящихся сфер попадалось все больше, и Зубило отстал, пошел с Бегунцом, с интересом поглядывая по сторонам.

Повсюду сияют огни, создавая иллюзию нереальности и сказки. Рядом, попадая в круг света то плечом, то ногой, копошатся фигуры, вблизи еще можно разглядеть человеческие силуэты, но дальше фигуры размываются, теряются в клубах тьмы и пыли, смазываются, и вот уже не люди - демоны корчатся и скачут, изгибаясь в неведомом и жутком ритуальном танце.

Раздается грохот ударов, раз за разом взлетают кирки и молоты, с гулом ударяют в камень, щедро рассыпая злые искры и вздымая фонтанчики пыли. Мастер двигается зигзагами. Подходит то к одному огню, то к другому, останавливается, о чем-то говорит. И тогда становится видно, что никаких демонов нет, а вокруг обычные мужики, разве что насквозь пропыленные, да в лицах, вместо радости от работы, уныние и злость. Хотя, возможно, это всего лишь игра теней, да утомление после долгой дороги.

Миновали несколько жаровен, где в яростно гудящем огне, в здоровенных плавильнях, колыхалось алое марево расплавленного металла. Тут же, распространяя невыносимый жар, остывали заготовки, корявые, странной формы конструкции. Ненадолго зашли в пыльное облако, где, клацая словно чудовищный череп, лязгали челюсти дробилки.

Когда облако осталось позади, Бегунец прокашлялся, стряхивая с одежды пыль, поинтересовался:

- Что это, для чего?

Шестерня тряхнул шевелюрой, что из огненно-рыжей превратилась в невзрачно-серую, сверкнул зубами:

- Цемент делают. И это хорошо.

- Чего хорошего? - поинтересовался Зубило с раздражением сплюнув слюну, от пыли ставшую темной и тягучей. - Были - всего ничего, а уже полный рот грязи.

- То хорошо, что я не ошибся, а подземник не обманул. Проект действительно серьезный. И металл плавят и цемент мешают - все как надо.

- А где сам... само... - Бегунец сделал невнятный жест, подыскивая нужное слово, - сама постройка где?

- А мы еще не дошли, - Шестерня хмыкнул.

- Так уж сколько идем. Куда дальше-то?! - охнул Бегунец.

- Не так много. - Шестерня пожал плечами. - Впрочем, почти пришли. Видишь, впереди? Она самая и есть, постройка, - хохотнул Шестерня.

Зубило с Бегунцом вытянули шеи, прищурились, изо всех сил всматриваясь в указанном направлении, однако ничего не увидели. Вернее увидели, но вовсе не то, что ожидали. В нескольких десятках шагов клубилась тьма. Многочисленные огни, живописно разбросанные повсюду, разом обрывались, словно натыкались на невидимую границу, полукругом уходящую в обе стороны. А те, что расположились у самого края тьмы, даже самые яркие, не могли пробить черного полога, светили испуганно и тускло, будто придавленные величием извечной черноты.

Шумы отдалились, позади осталась рабочая суета, но впереди, сколько парни не всматривались, по-прежнему ничего не было видно. На языке у Зубилы уже вертелись насмешливые слова, когда Шестерня замедлил шаг, сказал с удовлетворением:

- Ну, вот и пришли. - Заслышав, как спутники рванулись вперед, развел руки, перегораживая путь, бросил с досадой: - Да не бегите, дурни! Шагом, шагом подходите. Сковырнетесь - потом не отскребешь.