Шестой Ангел. Полет к мечте. Исполнение желаний

Анин отец был седовлас, среднего роста, поджар. На нём был надет чёрный в полосочку костюм.

— Антон умер девять лет назад, — сообщил он мне, привстав из-за стола.

— Я знаю, — сказал я, пожимая руку Семён Семёновича и протягивая ему чешский паспорт, — 10 июня, инфаркт миокарда.

Анин отец внимательно изучил паспорт. Хмыкнул.

— Помните, Антон по обмену ездил в Чехословакию? — начал я заранее приготовленную речь. — Там он и познакомился с моей мамой. Марта Ангелова. Я родился после его отъезда. Они очень редко переписывались. Но мама постоянно следила за его жизнью. И когда он умер, очень переживала. И попросила, чтобы я познакомился со своей семьёй. Сразу скажу, мне от вас ничего не надо. Я обеспечен. И можете не переживать, что я жулик. По профессии я психолог. Специалист по семейным отношениям.

— А что за имя и фамилия такие странные? — держа в руках мои документы, продолжил допрос Семён Семёныч.

— Так фамилия по матери: Ангел, — сказал я, — а имя она мне дала из протеста против ввода войск в её страну. Хотела назвать Шестьдесят восьмой, но при записи в метрике воспротивились, сказали, что надо только одно слово. Вот она меня и сократила до Шестого.

— Что-то слабо верится, — сказал Семён Семёныч. — Внебрачный племянник, Марта какая-то. И чего ты к дочери моей поехал? Чего у меня не остановился?

— Да как-то так получилось, не хотелось вас беспокоить, — протянул я виновато, — а с ребятами я уже нашёл общий язык. И с внуком вашим познакомился. Отличный мальчуган.

Лицо у Семёна просияло.

— Наши корни, — довольно произнёс он. — Смышлёный у меня внук. Уже читает. С папашей ему только вот не повезло.

— А мне Игорь понравился, — сказал я, — хороший парень. Работящий.

Лицо у Семёна окаменело.

— Шутишь? — спросил он. — Хороший парень не бухает каждый день. Он вчера опять припёрся домой пьяный. Ты же его трезвым не видел ещё.

— А Аня вам часто звонит? — перебил я Семёна Семёныча.

— Каждый день, — ответил Семён. — А что?

— А ничего, — сказал я, — плохо это. Вы своей опекой семью разрушаете. Это я вам как специалист говорю.

— Слушай, ты, специалист… — грозно начал Семён Семёнович.

— У меня к вам предложение, — вновь перебил я его, — давайте вы, для начала, месяца два не будете рулить чужой семьёй. А потом сами увидите, что это только на пользу всем.

— Я свою дочь и своего внука в обиду не дам какому-то там чехословаку, — заявил Семён Семёнович. — Вали отсюда, пока я тебе рёбра не сломал.

— Да я никого обижать не собираюсь, — сказал я, — наоборот, помочь хочу. Хотя мог бы и не спрашивать вашего разрешения. Я же Ангел.

— Пошёл вон, — спокойно сказал Семён Семёнович. — Ещё раз увижу, ноги или, что там у тебя есть, крылья переломаю.

Я поднялся. Поднялся и Семён Семёнович. Попытался что-то сказать, но осёкся…

— Спи, — сказал я ему, — через 10 минут проснёшься и уедешь в отпуск. Куда-нибудь на море. О дочери и внуке не беспокойся. Они тебе не интересны. Ты должен отдохнуть, ты устал.

Семён Семёныч, как подкошенный, рухнул обратно на стул и захрапел.

Я вышел из кабинета. Секретарша вопросительно подняла на меня глаза.

— Вы, я вижу, девушка положительная, незамужняя, — обратился я к ней.

— Я вдова, — потупив глазки, сказала секретарша.

— Мои соболезнования, — сказал я. — Вы же спите с Семён Семёнычем? Не отказывайтесь, я вижу, что это так. Да и он мне всё рассказал.

Щёки вдовы полыхнули румянцем.

— Сплю, — сказала она тихо.

— Вот и хорошо, — обрадовался я, — вы ему самый близкий человек. А он уже не молод. Седьмой десяток. Не бережёт себя. Сердце шалит, и простата уже не та. Увеличенная. Как бы не того… Поэтому сейчас же заказывайте тур куда-нибудь, где тёплый климат. И езжайте с ним. А то ведь сгорит наш Семён Семёнович, как свеча.

Глаза у вдовы округлились.

— Конечно же, — загоношилась она, — сейчас же этим займусь. Прям сейчас.

Я повернулся и потопал к выходу. Рядом с дверью висел плакат. Ряд памятников. Сосновый бор на горизонте. И надпись: «Муринское кладбище — оптимальный выбор для многих жителей Санкт-Петербурга».

— Это я плакат придумала, — раздалось сзади, — меня, кстати, Эльвирой зовут.

Я повернулся.

— Эллочка, — с чувством сказал я, — почему-то я в вас уверен. Но помните: вы должны заменить Семён Семёновичу в настоящее время мать, жену, дочь и внучку. Вы должны стать для него единственной женщиной.

— Я стану, — твёрдо сказала Эльвира.

Я кивнул ей и вышел.

Остаток дня я провёл, навестив парочку моих бывших подопечных и прогулявшись по залам Зимнего.

Вечером вернулся в квартиру Игоря и Ани. Встретил меня Лёша.

— Дядя Шестой, сказку расскажете дальше? — спросил он, залезая на мои плечи.

— Вечером, — пообещал я, — как спать ляжем. Родители твои где?

— Тебя ждут в комнате, — зашептал мне на ухо малыш, — разговаривали про тебя. Говорят, что тебя кто-то послал к нам. За что тебя послали?

Я ссадил Лёшу на стул в его комнате и отправился к взрослым членам семьи.

Они сидели в комнате на диване и делали вид, что смотрят телевизор. Я выключил его. Взял стул. Поставил его напротив дивана. Две пары глаз уставились на меня.