ШЕСТОЙ МОРЯК

  — Тогда слушай, — сказал Харек. — Выхожу я за ворота и вижу, что какое-то дерьмо тащится мне навстречу в дерьмовой дерьмовине, а в том  дерьме, что у него вместо рук, держит какое-то дерьмо. И вместо головы у него одно дерьмо. Ноги мои подкосились, и я хотел сесть где стоял, но вдруг это дерьмо обращается ко мне на своем дерьмовом языке и спрашивает о каком-то дерьме. До меня начинает доходить, что, наверное, подо всем этим дерьмом прячется обычный человек, норвежец там, ирландец или, не к столу будь помянут, бьярм. И я вспоминаю, что я не какое-нибудь дерьмо, а викинг, сын викинга и внук викинга, выпрямляюсь во весь рост и желаю ответить, да не просто ответить, а сказать вису, но в голову ничего путного не лезет, кроме того дерьма, что окружает меня со всех сторон. И тут мы оба видим, что со стороны холмов на нас спускается целая туча разнообразного дерьма, причем одно дерьмо так же похоже на другое, как собака похожа на овцу, и не на овцу даже, а, к примеру, на твой кузнечный камень, если бы  он вдруг обрел способность двигаться. А самое мерзкое, что пока эти дерьмовины спускались с холмов, то успели меж собою передраться, и, по-моему, несколько дерем  поменьше прикончили одно большое, но довольно-таки неповоротливое дерьмо, потому что оно так и осталось лежать на склоне, между тем как остальные о нем забыли, потому что завидели нас и припустили во весь опор. То дерьмо, с которым я пытался разговаривать, смазало свои дерьмовые пятки в одну сторону, а я — в другую, не переставая думать о том, как же мне придется этой же дорогой возвращаться, и что же я найду на месте кузницы, если даже сумею вернуться. И как-то так удачно сложилось, что оказался я точнехонько на берегу Овечьей  реки. И ничего другого мне не оставалось, как набрать воды, как ты мне и велел. И дернул же меня тролль посмотреть по сторонам! Потому что с одной стороны какое-то дерьмо вбирало в себя воду длинной дерьмовиной, что была у него заместо носа, а с другой стороны совершенно на него не похожее дерьмо черпало ту же воду дерьмовыми дерьмовинами, да так споро, что я уж подумал, не выхлебает ли оно нашу Овечью досуха. А прямо передо мной третье дерьмо висело в воздухе, огромное, как дерьмо, но без единого звука, и сосало воду, свесив книзу тонкую дерьмовину. И вот стою я на берегу Овечьей, отовсюду окруженный разнообразным дерьмом, и в голове у меня одно дерьмо, и не знаю, то ли мне возвращаться прежней дорогой, то ли ломануться к морю и на любом дерьмовом корыте, что сумею найти, дать деру отсюда куда глаза глядят.

  — Да ты скальд, — сказал Вермунд.

  — Видел бы ты, что довелось увидеть мне, — сказал Харек, — не тем бы еще стал.

  — И что же ты выбрал? — спросил Вермунд.

  — А как ты думаешь? — удивился Харек.

  — Вот дерьмо, — сказал Вермунд.

  — Похоже, не слишком-то ты мне поверил, — сказал Харек.

  — Если ты и приврал, — ответил Вермунд, — то самую малость. Потому что прямо сейчас я гляжу на свой двор и не чувствую прежней радости.

  — А прежде чувствовал? — спросил Харек.

  — Не так чтобы сильно, — сказал кузнец. — Да только то дерьмо, что стоит посреди моего двора,  радует меня меньше всего.

   Харек выглянул во двор.

  — Клянусь ладкой Ньёрда и лыжами Скади, — сказал он. — Что такое сотворилось с Медвежьей долиной, коли она позволяет себя топтать всякому дерьму?

15

   Когда солнце высоко поднялось над Медвежьим хребтом, конный отряд Вальдимара конунга наконец спустился в долину  и двинулся в сторону Утиного утеса. Над Бьёрндалем стлался густой туман,  больше похожий на дым от только что затушенного костра. И он точно так же ел глаза и забивал ноздри. Вальдимар конунг сразу смекнул, что это ас Локи решил испытать его храбрость и волю своими кознями.

  — И это все, на что ты способен, исландский гоблин? — воскликнул Вальдимар конунг, а его дружина загоготала так, что этот раскатистый смех, казалось, даже потеснил колдовской туман из долины.

  — Ну вот еще, — сказал Локи. — Это вовсе не моих рук дело. Я-то поначалу грешным делом подумал, что это старина Эйяфьятлайокудль раскочегарил свою топку.

  — Эйя... фья... тля... — попытался повторить Вальдимар конунг и с отвращением плюнул. — Что еще за тварь такая?