Шестой уровень

Чернов не понимал, зачем понадобилось капитану придумывать столь сложный способ связи. Если подавитель у него, если он сам жив и здоров, если даже наемники целы и невредимы, то не проще ли было связаться напрямую?

То есть он, конечно, догадывался, в чем дело, но гнал от себя эту страшную мысль подальше. Придумывать на ходу он был не мастак. Он был прекрасный стратег – получше Савелова, тешил он себя, – но мыслить мгновенно в сложившейся ситуации он не мог, терялся. Вот и сейчас он бродил по номеру люкс в правительственной гостинице и пытался разложить все по полочкам. Но построения его рушились, как карточный домик, едва он собирал хотя бы пять-шесть фактов воедино.

Чернова это больше всего раздражало. Получалось так, что он играл в шахматы с противником, который играл в шашки. Причем в «Чапаева», когда даже особенно не думают, а надо только метко щелкнуть по пластмассовому кругляшку, чтобы он сбил кругляшек соперника.

И все хитрые построения рушились, потому что кто-то пер напролом.

Он снова позвонил. Снова никто не брал трубку.

Если допустить, что Немой собрался не просто так вернуть подавитель Родине, а решил поторговаться за него, выпросить деньжат или какое-нибудь нейтральное гражданство с недвижимостью и деньжат в валюте, то он не стал бы так шуметь на весь белый свет. Он бы избегал всяких там журналисток, огласки, шумихи. Он бы дал знать о себе тихо. И так же тихо поставил условия, зная, что эти условия тихо и неукоснительно будут выполнены. Потому что тайну Немой притащил великую. Притащи он эту тайну японцам или американцам, всю жизнь ноги бы ему мыли и воду пили. Это помимо предоставления всяких материальных благ.

Тайна эта была еще весомее от того, что машинка существовала в единственном экземпляре, институт, ее создавший, давно выпускает какие-то кастрюли-скороварки или в лучшем случае какие-нибудь одноразовые шприцы. Люди, создававшие «ГП-1», кто помер, кто перебивается в поисках работы на родной земле, кто уехал за кордон, унеся только малую толику секрета, которая без остальных компонентов ничего не стоила. Были, конечно, чертежи и технологические описания. Но их концы терялись где-то в недрах секретных архивов, в которых сам черт ногу сломит. А даже если документы найти, понадобятся еще годы и годы, чтобы создать второй подавитель. Уж больно много в него было всунуто, как сейчас говорят, эксклюзивных технологий, ноу-хау, чтобы можно было все это вот так просто повторить.

Но Немой не собирался продавать машинку.

Стало быть, он хотел честно вернуть ее стране. Но в таком случае тем более чего он прячется? Нет, Чернов ничего не мог понять.

И вдруг трубку подняли.

– Да.

– Это Нателла Вениаминовна?

– А вы кто, простите?

– Моя фамилия Чернов. Я заместитель полковника Савелова.

– Очень приятно. А я заместитель капитана Немого.

– Нателла Вениаминовна, что происходит, где сам капитан?

– Капитан не здесь, – уклончиво ответила Нателла. – Вы что-нибудь хотите ему передать?

– Я?! Ему?! Я думал, это он мне что-нибудь передаст.

– Странно, – сказала Нателла, минуту помолчав. – Он ждет ваших предложений, – сделала она ударение на слове «ваших».

– Ясно, – сказал Чернов. – Я подумаю и перезвоню вам в течение часа.

– Нет, в течение пяти минут.

Трубку повесили.

Ну, теперь все стало на свои места. Немой все-таки хочет торговаться. А журналистка, конечно, его любовница, она шуметь не станет.

И что же можно предложить капитану?

– Алло, Нателла Вениаминовна?

– Здравствуйте, Валентин Демидович.

– Наконец вы ответили. Видите, я выполнил все ваши условия. Что дальше?

– А дальше условия будете предлагать вы.

Этот разговор случился через минуту после того, как Чернов положил трубку.

– Сколько у меня времени?

– Пять минут.

Нателла положила трубку и тут же подняла ее снова. На сей раз звонил капитан.

– И Чернов, и Савелов здесь, – отрапортовала Нателла.

– Что с условиями?

– Оба пока думают.

– Дальше вы знаете, что делать?

– Да. Перезвоните мне через семь минут.

Они встретились в условленном месте. У всех были плохие новости.

Кирюха, узнав о гибели Козлова, словно оцепенел.

– Все, мы проиграли, окончательно и бесповоротно проиграли, – скрипел зубами Немой. – Они выйдут на связь через четыре минуты, а у нас нет ничего, ничего.

– Прекрати! – гаркнул вдруг на него Турецкий. – Ребята друга потеряли, а ты из-за какой-то машинки тут истерику закатываешь.

Немого словно окатили ушатом воды.

– Простите, – сказал он. – Это я совсем с ума спятил.

– Ладно, действительно, дело надо доделать, надо вычислить подонка, из-за которого мы и Митяя потеряли, – сказал трезво Веня. – Что у тебя за план, Немой?

– Журналистка сейчас сидит в номере гостиницы «Океан». Ей вот-вот должны позвонить Савелов и Чернов. В зависимости от того, какие у них будут предложения по выкупу подавителя, мы и вычислим гада. Ведь это один из них.

– Не понял, – сказал Турецкий, – поподробнее.

– Если мне предложат деньги, там, не знаю, норвежское гражданство, полную безопасность и тайну, значит, это и есть предатель. А если предложат попросту прийти и отдать машинку – там чисто.