Шевалье

Когда воля Кловиса была зачитана, обнаружилось, что его состояние гораздо больше, чем предполагали, но распоряжение его никого не удивило. Помимо различных пенсий старым слугам и большого пожертвования Женской благотворительной школе и школе Святого Эдуарда в Йорке, вся недвижимость завещалась Кловер, ныне леди Баллинкри в ее полное право и распоряжение, как ей будет угодно. Это дало Кловер огромную свободу, ибо обычно собственность замужней женщины вся принадлежала ее мужу. Обдумывая волю Кловиса темными зимними днями, Аннунсиата задавалась вопросом, выражал ли Кловис таким образом недоверие Артуру и давал Кловер силу противостоять любому дурному обращению, которому она могла подвергнуться со стороны мужа.

Аннунсиата провела Рождество спокойно в доме Челмсфордов, ослабленная потерей еще одного старого друга. Рождество в Морлэнде также прошло тихо, так как в Сочельник Индия родила третьего ребенка и роды прошли тяжелее предыдущих. Все рождественские праздники она была очень слабой. Опять родился мальчик. Его назвали Эдмундом. Отец Сен-Мор окрестил ребенка, а на Новый год Аннунсиата получила от священника письмо с просьбой разрешить ему оставить Морлэнд и прибыть в Лондон, чтобы снова стать ее капелланом. Приводя причины, он писал, что чувствует себя очень старым для того, чтобы должным образом учить мальчиков, подрастающих в Морлэнде, и что он желает закончить свои дни мирно на службе у того, кого он всегда считал своей госпожой.

Аннунсиата не возражала. Она была очень рада, оговорив только, что Матт должен дать на это свое согласие. В конце января, несмотря на погоду, отец Сен-Мор отправился в Лондон. Он прибыл сумрачный и иззябший. Аннунсиата поспешила усадить его к огню и угостить крепким вином.

– Такая спешка требует более веских причин для отъезда, чем ваш возраст, отец.

Старый священник отрицательно потряс головой. Позже, когда он смог говорить, он только произнес:

– Я страстно желал приехать домой, моя госпожа. Как только меня отпустили, я больше не мог вынести ожидания.

Путешествие не отразилось на его здоровье, Аннунсиата была рада присутствию своего духовника и вновь обретенной возможности вести разговоры с человеком, который не только знал ее, но во многом сформировал ее ум. Но в ее душе оставались небольшие сомнения относительного того, почему он покинул Морлэнд так поспешно. Аннунсиата не сомневалась, что что-то произошло, но пока он первый не заговорит с ней об этом, она не станет расспрашивать его.

* * *

Весной 1704 года Джон Франкомб прибыл в Лондон и явился в дом Челмсфордов, прося о встрече с графиней. Аннунсиата тепло приняла его, всегда испытывая сдержанное уважение к управляющему, ставшему хозяином. Он не стал зря терять время, а сразу приступил к существу.

– Моя жена получила письмо от ее тетушки Кэти о том, что та устроила бракосочетание между своей дочерью Сабиной и молодым Алланом Макалланом Брако. Это заставило меня подумать о своей дочери. Ей четырнадцать, скоро будет пятнадцать, и если вы одобряете, я бы желал выдать ее замуж за вашего внука Джона Мак Нейла. Что вы на это скажете?

Аннунсиата подняла брови на такую грубоватую прямоту и спросила осторожно:

– Четырнадцать лет – юный возраст для замужества, господин Франкомб, а Джон не закончил университет и даже не повидал свет. Какие у вас основания думать, что я могу одобрить брак?

Франкомб наклонился вперед и остановил на ней взгляд ясных голубых глаз.

– Моя девочка – наследница большого имения. Жизнь становится такой неопределенной, как видите, и чем скорее она выйдет замуж и родит ребенка, тем лучше. В декабре ей исполнится пятнадцать. Вполне подходящий возраст для родов. Сейчас, моя госпожа, недостатка в поклонниках у нее не будет. Она богата, миловидна – можно заключать сделку. Но я подумал прежде о Джоне, так что вам я делаю предложение первой.

Аннунсиата улыбнулась и спросила:

– Ваши причины, сэр?

– Весьма простые, мадам. Во-первых, парень, кажется, уже вырос и у него есть титул и к нему переходят права его брата. Во-вторых, я не настолько несправедлив, чтобы игнорировать свое положение по отношению к вашей семье. Вся собственность принадлежала моей жене и не должна уйти чужому. В настоящее время нет среди Морлэндов парня подходящего возраста, так что ближайший следующий родственник – ваш сын, поскольку вы родом из Морлэндов. А в-третьих, молодые знают друг друга, выросли вместе, и, я думаю, очень увлечены друг другом. Я говорил с моей маленькой Фанни об этом, и она призналась, что желала бы выйти замуж за Джона. А на своем пути сюда я остановился в Оксфорде и осторожно выспросил парня. Он с достаточной радостью отнесся к этому.

– Вы считаете важным, чтобы дети одобрили ваш выбор? – спросила Аннунсиата.

Франкомб энергично кивнул: