Шифр генома

– Так, Лука, – грубо вмешалась в процесс знакомства Вика. – Иди в зал, мы с Олей сейчас придём.

Болгарин кивнул и послушно прошёл в комнату, а Вика взяла Ольгу за руку и потащила в кухню.

– Чего с тобой? – шёпотом спросила Вика, плотно закрыв за собой дверь.

– Чего со мной? – испуганно переспросила Оля.

– Чего, столбняк у тебя, вот что. Ты чего испугалась? Мужика никогда не видела?

– Да нет, – робко оправдывалась Ольга. – Я не его, я Ленинграда испугалась.

– Чего?!

– Ты сказала, что я из Ленинграда приехала.

– И какая на фиг разница, откуда ты приехала?

– А если он спросит что-нибудь про Ленинград?

– Спросит – соврёшь.

– Не могу я так. Надо было подготовиться, – на полном серьёзе заявила Ольга.

– О-о-о! – протянула Вика и села на стул. – Тяжёлый случай, подруга. Ты со своей наукой места в жизни не отвоюешь. Ладно, займёмся тобой позже. Сейчас слушай план. Садимся, пьём чай. Минут через пятнадцать я прикидываюсь, что плохо себя чувствую. Ты трогаешь мне лоб и начинаешь причитать, что у меня температура. Только по-настоящему. Сможешь?

Ольга закивала. Конечно, сможет.

– Дальше по ситуации. Луку надо побыстрее сбагрить. Всё. Чайник ставь. Я пойду стол накрою.

Лука очень расстроился, даже обиделся, когда девчонки разыграли свой спектакль. Ольга не подвела, выглядела натурально.

– И чего тебе в нём не нравится? – спросила Оля, когда девушки остались одни.

– Ты чего, не поняла?

– Нет, – пожала плечами Ольга.

– Да он весь правильный из себя, аж тошно. Я таких не люблю.

– А каких ты любишь? Неправильных?

– Да, подруга. Мне огонёк нужен в мужике. Что-то непредсказуемое. Разгильдяйское, что ли! А это что, – Вика показала пальцем на дверь. – Выбрит, наглажен, туфельки блестят. Наверное, перед дверью их начищает салфеточкой. У нас грязь перед подъездом, а он как в американском кино, в чистых ботинках.

– Разве это плохо? – не понимала Вику Ольга.

– Плохо! – как отрезала Вика. – Ты, Оля, смотрю, в мужчинах вообще не рубишь.

– Если честно, не рублю, – призналась Оля.

– Такие чистюли потом дадут прокашляться по полной. То ему в ванной щётка не там стоит, то посуда плохо вымыта, то: «Чего спишь так долго, дорогая?» Нет! У моей сестры такой зануда. Дипломат, видите ли! Тоже папа подсуропил. Я с этими граблями уже знакома. Запомни, Олька, мужик должен быть немного ребёнком. Здесь пятно посадил, здесь игрушку сломал. Вот тогда ты ему нужна будешь всегда. Он без тебя никуда. Ты для него и жена, и любовница, и мама.

– Может ты и права, – согласилась Ольга. – Я поеду.

– Эй! – воскликнула Вика. – Куда поеду?

– Домой.

– Ты чего? У нас только вечер начался. До понедельника остаёшься у меня, – приказала Вика. – Сейчас по стопарику и я начну тебя готовить к взрослой жизни.

В этом была вся Вика. Разбитная, весёлая, беззаботная. Полная противоположность Ольге. Наверное поэтому девушки и подружились. Это Вика помогла Оле понять, что в жизни главное и как надо выживать в наступившем новом мире. В мире бандитского беспредела, чиновничьей безнаказанности и всеобщей нищеты.

Ольга сбегала в магазин, на скорую руку сварганила обед и позвала подругу к столу.

– Это правильно, Олька, что ты в свою Пырловку не возвращаешься, – говорила за столом Вика. – Папаша твой перебесится. Когда поймёт, что ты в гору пошла, тогда и пыхтеть перестанет.

– Спасибо тебе за приют, Викусь, – поблагодарила подругу Ольга. – Яков сказал, максимум через месяц комнату мне выбьет.

– Что значит «спасибо»? – нахмурив брови, бубнила с набитым ртом Вика. – Кормить меня будешь месяц. Глядишь и поправлюсь, а то мама в обморок падает, когда мои кости видит.

Ольга рассмеялась. Чтобы не отмочила Виктория, на это невозможно было обидеться.

– Разумеется, – согласилась Оля.

Глава третья

– Послушай, Василий, – Людмила изо всех сил сдерживала себя от всплеска эмоций, – остынь в атаке. Ты же знаешь правила.

– Знаю, но я чувствую, что я прав.

Загурская громко вздохнула и продолжила:

– Мне что, пойти к Молчанову и написать в рапорте: подполковник Куприянов чувствует, что надо возобновлять дело? Так, по-твоему?

– Нет не так, – возразил Куприянов. – Она не отвечает на звонки. Сестра не может с ней связаться…

– …но вместе с тем, – перебила Куприянова Людмила, – сестра тело не опознала. Вот в протоколе чёрным по белому написано. Фотографий никаких у сестры нет. Сравнить не с чем. Что тебе ещё надо?

– Труп опознать и убийцу найти. Только и всего. Иванчук не видела сестру больше двадцати лет. Я что прошу невозможного? Назначь генетическую экспертизу. Труп через столько лет даже родная мать не опознает. Может, старшая сестра за эти годы увеличилась на пять размеров, а может и усохла, как вобла. А генетика, это почти сто процентов.

– Нет! – твёрдо сказала Людмила. – Дело приостановлено. А генетическая экспертиза стоит больших денег. Молчанов меня пинками выгонит. Нет, Василий.

Куприянов поставил стул прямо напротив Людмилы, сел и положил локти на стол.

– Как же я хочу с тобой поссориться, Загурская! – сказал он, твёрдо приклеив свой взгляд к Людмиле. – Хотя бы дай команду экспертам взять образцы у сестры, пока она здесь.