Шипучка. Ты уже часть меня

– А я и не стремлюсь к нормальности. Это скучно, да и тебе бы не понравился такой, – отвечает самодовольно.

– Считаешь, что нравишься мне?

– Уверен на все сто.

Закрывая глаза, вижу, как он пожимает плечами в любимой манере – «я не виноват, что такой классный».

– Ты неисправим, – подавляю очередной зевок. – Отложим знакомство с родителями на другой раз, ладно?

– Когда ты так мило лопочешь, невозможно отказать. Хорошо, на другой, так на другой. Спи, Шипучка. Взбитосливочных тебе снов.

Улыбка растягивает губы, и удается выдавить из себя «спокойной ночи», прежде чем провалиться в сон.

Как же приятно чувствовать себя дома. Родные стены, родные люди. Добрые улыбки и ломающие ребра объятия. После приезда меня тут же отправляют отдыхать с дороги, хотя я добиралась всего пару часов на автобусе, что по городским меркам не так уж и долго. Но перед этим мама успевает обвинить меня в непростительной худобе и бледности и тут же направляется на кухню с явным желанием исправить ситуацию за сегодняшний вечер кардинально. Бедный мой животик сегодня. Это будет настоящая гастрономическая атака.

Если честно, собираюсь просто поваляться немного, но сон приходит внезапно, сморив меня уже через пять минут, а просыпаюсь от сообщений, разрывающих мобильник. Мила и Арсений… Переживалкины, блин. Потеряли меня и оба сразу разнервничались. Они даже не догадываются, наверное, насколько похожи в своем поведении. Мила зря волнуется, потому что Сеня со своей опекой почти точная ее копия.

Успокоив обоих, оглядываю свою старенькую комнатку, хранящую столько воспоминаний и частичек моего детства, что трудно представить. Ностальгия мечется в груди, вызывая сладко-горькую улыбку. Пробковая доска усыпана фотографиями и картинками, рядом висят грамоты в рамках, на полке с девчачьими романами и мягкими игрушками затерялась пара кубков. Делаю глубокий вдох и улыбаюсь, чувствуя запах костра, прокравшийся из открытого окна. Надеюсь, папа не забыл, что я люблю больше всего.

Нет, не забыл… Уже через полчаса я сижу, откинувшись на спинку садового пластмассового стула, и держу руки ладонями вверх, поставив локти на край стола. Медитирую, блин, и уговариваю желудок переварить почти десяток куриных крылышек, недавно снятых с огня и беспощадно слопанных мной. И это не все, мама тоже постаралась на славу и, пока «прынцесса» спала, испекла пирог с капустой и сделала мои любимые творожные пончики-шарики. Ну а теперь она с особым рвением пытается запихнуть в меня все и желательно до последней крошки, не понимая, что это просто физически невозможно, даже при всем желании.

Люблю наши семейные ужины на улице. Сколько себя помню, после благословения погоды, наш обеденный стол перекочевал в сад, а теперь в беседку, построенную отцом, и оставался там до первых заморозков. Поближе к природе, так сказать. Ветер приятно гладит кожу и играет с зелеными ветвями большого ореха, что растет рядом. Мама, оставив попытки накормить меня до отвала, после упоминания о тошноте, щебечет что-то про петунью и разросшийся папоротник, которой они привезли из горного леса, а папа молча сверлит меня взглядом. Видимо, мама запретила ему ругать меня, а ничего другого сказать он не может.

– Па-а-ап, – тяну я, хватая салфетку. – Я разрешаю, можешь поругаться на меня, только хватит так угрожающе молчать.

– Ника, – со вздохом начинает отец, и мамина рука тут же ложится на его плечо. – Успокойся, Люсь. Я не собираюсь отчитывать ее. Она уже не маленькая и сама все прекрасно понимает.

Киваю несколько раз. Конечно, понимаю. Нужно было быть осторожнее, умнее. Нужно было думать головой…

– Ну а что эти парни, дочь? Как они относятся к твоему положению? – спрашивает папа, а я невесело усмехаюсь.

«Черт его знает», хочется сказать мне, но боюсь получу по губам, несмотря на предыдущее упоминание моей зрелости.

– А как бы ты отреагировал, если бы оказался в такой ситуации? – увиливаю от ответа, потому что его просто нет.

– Смотря, что за девушка стала бы ее причиной и что я чувствую к ней, наверное, – задумчиво отвечает отец и накрывает мамину ладошку своей.

Конечно, он прав. Все решают чувства. Если они есть, то все можно решить и пережить, оставаясь счастливыми. Взять моих родителей – они любят друг друга, пусть частенько спорят и не стесняются покричать друг на друга время от времени… Это жизнь. Так бывает. Но любовь сильнее всех размолвок.

С человеком, которого любишь, легко мириться. Легко его прощать и идти ему на уступки, а если он любит тебя тоже, и это движение навстречу, то вообще идеально. Если любовь взаимна, это настоящая магия без всяких волшебных палочек и заклинаний.

– Ну тогда… – думаю над ответом отца, вспоминая Арсения и Марка. – Один как раз бросил меня, потому что ничего не чувствует. Так что тут без вариантов, а второй…

– Что второй? – нетерпеливо спрашивает мама.

– Не знаю. Он, кажется, вообще не может быть серьезным. Я не могу его раскусить. Мы слишком мало знакомы, – хватаю чашку с компотом и прячу в ней собственный стыд.