Широки врата

Ирма была в откровенном утонченном наряде, Ланни во фраке. Штабной офицер появился в своей черно серебристой парадной форме с белым черепом и костями, а его высокая и угловатая деревенская жена в платье с вырезом, которое демонстрировало плечевые кости спереди и сзади. Хороший кутюрье не позволил бы ей сделать такое декольте, но она была дочерью производителя сыра из Померании и еще не осознала своего места в die Grosse Welt[38]. В Пруссии жены должны платить за своих мужей, а затем в течение большей части жизни они остаются дома и посвящают себя трём К, которые переводятся, как кухня, дети, церковь.

II

В этом большом и элегантном обеденном зале отеля с услужливыми официантами, разносящими с поклонами дымящиеся блюда, Ирма представила отредактированную версию беседы с княгиней Доннерштайн, в то время как Ланни, вскользь упомянувший свою близость с французскими финансистами, рассказал о своей жизни по соседству с английским замком и неофициальном общении с сотрудниками министерства иностранных дел. Когда четверо оказались одни в гостиной апартаментов Бэддов, а обе дамы уселись в углу и говорили о дамских делах, Ланни рассуждал об угрозе французской внешней политики и ненадежности французских политических карьеристов.

Обер-лейтенант, в свою очередь, говорил о несравненной партии, ее планах и надеждах. Странная вещь, которую Ланни не мог полностью осознать. Молодой эсэсовец знал, что его американский гостеприимный хозяин досконально осознал предательство и жестокость партии, был свидетелем душераздирающих зрелищ и потерял одного из своих самых близких друзей в нацистском терроре. Но жирный генерал, босс Фуртвэнглера, счел нужным обратить все это в шутку, и штабной офицер, видимо, решил, что для Ланни всё это также было шуткой. В их психологии существовала любопытная особенность, которую трудно понять постороннему. Их коллективная самовлюблённость была таковой, что они были не в состоянии понять мысли других людей, а их самые изощрённые хитрости оставались наивными и уязвимыми. Они казались тяжелыми доспехами для боя, но с большим отверстием у солнечного сплетения.

Национал-социалистическая рабочая партия Германии добилась за последние два года таких успехов, какие никогда ранее не были известны в истории. Они знали, что идут к новым успехам. И успехи были в их сердцах, которые были полны порывом, дающим им «силу через радость». Звучали их торжествующие песни о будущем, их форма считалась изящной, их марши со знамёнами прославляли будущее. Грандиозные и великолепные театрализованные праздники должны были поведать о них всему миру. Они были буквально опьянены своей грандиозностью. «Германия принадлежит нам сегодня, завтра весь мир». А что, если миру может не понравиться такая перспектива, и также они сами?

Вот приехали эти двое богатых американцев, но что такое просто богатство по сравнению с титулами, славой, почётом, честью, репутацией, мечтой и духом? Богатство является дополнением, одна из наград за мужество и смелость. Все богатства мира были открыты нацистам, как для Писарро в Перу и Клайву в Индии. Этой американской паре хватило ума, чтобы предвидеть, что произойдет, и присоединиться к арийцам. Они пользуются привилегией встречаться с Его превосходительством министр-Президентом Пруссии, рейхсминистром Германской империи, министром авиации, главнокомандующим немецких ВВС, главным лесничим рейха, комиссаром рейха, и так далее и далее. Им было разрешено обращаться к нему неофициально, шутить с ним и слушать его откровения. Подобная честь может ошеломить и побудить следовать за триумфатором.

На ужин Ланни заказал лучшее шампанское, а потом он подал коньяк и ликеры, и, потягивая их слегка сам, он старался не позволять бокалу своего гостя пустеть. И скоро лицо арийца порозовело, а речь стала проще. Он рассказал, что Германия собирается выиграть плебисцит в Сааре. Дело было устроено с немецкой основательностью, и все пройдёт planmäßig

[39]. Он не зашёл так далеко, чтобы рассказать, как было организовано убийство Барту, но он с улыбкой заметил, что оно было, конечно, очень своевременным, и, что в будущем французские политики будут более осторожным в своей политике Einkreisung[40]

. Он долго распространялся о чудесах последнего партийного съезда, и лирически описывал восторженность рядовых членов партии. Sieg heil! Sieg heil!

Наконец, Ланни Бэдд, компаньон благородных лордов и мультимиллионеров, подумал, что сейчас настало время для замечания: «У меня есть информация, которая может представлять интерес для Его превосходительства», обер-лейтенант, не колеблясь, тут же ответил: «Herrlich, Herr Budd! Я доложу ему сразу утром». Потом, когда герр Бэдд рассказал своей леди об этом успехе, она заметила: «Боже, но мы, конечно, полностью заплатили за это. Ты можешь себе представить что-нибудь более тусклое, чем эта бедная деревенская клуша, которую он таскает с собой?!»

III