Шишки жизни, как их убрать

«Утешить ее?» – промелькнула мысль. Да он мог сказать, что все в порядке, что она молодец. Они встали на светофоре. Последний перекресток перед поворотом к окраине города, больше развилок не будет. Тридцать секунд стоять… Все так медленно. Так медленно тянется время. Андрей посмотрел вправо, мимо по тротуару проходила девушка в дутой куртке, с наушниками на голове. Стройная, подтянутая, быстрая такая. Улыбалась и глаза даже в темноте казалось светились радостью. Лицо девушки казалось очень знакомым… где и когда он мог ее видеть… где?

– Пап…

Из задумчивого состояния его вывел голос дочери и раздражающий сигнал водителя машины, стоящей сзади. Нужно ехать дальше и быстрее. Он надавил на газ, но все-таки прямо не поехал, а свернул направо.

– А хочешь пиццы? Или мороженого?

– Я? Конечно, хочу? А что маме скажем? Оно же холодное?

«Глупенькая, лучше бы подумала, как именно и кого первым из нас будет ругать мама, когда вернемся домой» – с горечью в голосе подумал Андрей. Но одна мысль не могла не согревать его. Где-то около часа они смогут побыть вместе с Леной, хоть ненадолго. И пусть сегодня вторник и вся неделя впереди, они все равно хорошо проведут время.

На сиденье завибрировал телефон, и во мгновение ока высветилась фотография директора на экране. Ммм… этого следовало ожидать. Нужно бы, конечно, ответить, но трубку брать не хотелось, да и вот они уже рядом с кафе. Нужно выходить из машины. И вот. Телефон перестал звонить, экран погас.

«Все уже надоело…» – подумал Андрей, а после открыл дверь, помог дочери выйти из машины, и они вошли в просторный зал кафе, выбрали столик у окна.

Приятная музыка. Людей в зале почти нет. Официантка практически сразу направилась к их столику. Подойдя, улыбнулась. Им не нужно было долго думать прежде, чем выбрать. Дочь сразу же выпалила:

– Нам пожалуйста пиццу с курицей и порцию мороженного с шоколадом.

«Деловая… все в меня» – размышлял Андрей, расплачиваясь с официанткой. Дочка улыбалась. И она в самом деле была счастлива сегодня. Он не особо. Вообще состояние радости и счастья ему в последние дни было практически не знакомо.

Пицца была теплой, обжигающие кусочки приятно напоминали о каком-то прекрасном, неведомом, будто из детства воспоминании. Андрей был голодным, ведь на работе, в пучине бесконечных школьных забот он иногда забывал поесть, и сегодня, наслаждаясь вкусной пиццей он был рад, что оказался в кафе. Дочка сидела рядом, жадно поедала угощение. «Прекрасна картина, отец с дочерью едят вместе пиццу в кафе». С каждым кусочком голод отступал и Андрею становилось хорошо. Он уже думал о проблемах со стороны, что как будто их придется решать потом, а сейчас он чувствовал себя довольным и умиротворенным.

Завибрировал телефон. «Черт побери, опять она». На экране опять засветилась лицо директора. «Придется ответить, ничего не поделать» – подумал Андрей, поднимая трубку. Девочка отложила недоеденную пиццу. Она знала это выражение лица, которое было у отца во время телефонного разговора с начальником. Ничего хорошего. Директор опять звонила высказать проблему, поговорить о планах и между делом нагрузить своего завуча какой-нибудь информацией, которая очень сильно раздражает, но устареет на следующий день. Но больше всего, вызывало раздражение, то, как директор, найдя свободные уши высказывала свое впечатление после педсовета. «Я работу тащу не только к себе домой, но и сейчас в кафе, где я с дочерью наслаждаюсь пиццей. Зачем? Почему я не могу отказать в разговоре и сослаться на семейные обстоятельства, и попрощаться с ней. Почему я как раб должен выслушивать ее бред и тратить на это свое личное время?» Эти вопросы не давали покоя Андрею.

Через 15 минут диалог прекратился, пицца остыла. Дочка равнодушно сидела в телефоне и играла. Андрей находился во временном недоумении собирался с мыслями и смотрел на Лену, и на пиццу. «Что это было? А главное зачем?» Отвратительное и без того настроение стало еще хуже. Как стрела сквозь него прошла мысль о том, что уже они засиделись. Уже поздно, надо собираться домой. Дома будет очевидно скандал, и Андрей хоть и не хотел его, но был к нему морально готов. Ему не привыкать.

В кафе как на зло не было ни одного официанта. Надо было уже собираться и оплачивать недоеденный и уже холодный ужин. Барная стойка, за которой маячила голова или бармена, или официанта, была далеко, а крикнуть и вызывать к столику его не было ни сил, ни желания.

– Я сейчас оплачу пиццу и поедим домой, солнышко – сказал Андрей, вставая из-за стола

– Угу, – промычала Лена, и зевнула.

Быстрым шагом он добрался до кассы. Стояла женщина и что-то читала.

– Можно оплатить ужин? Мы сидели вот там, за столом, где девочка.

– Хорошо, одну минуту, – сказала официантка, нажимая кнопку на своем планшете, – у вас по карте?