Шизофрения: книга в помощь врачам, пациентам и членам их семей.

Шизофрения, таким образом, не имеет ничего общего с наводнением, ведь в случае наводнения вполне можно представить, что всё имущество уничтожено водой, а жизнь находится под угрозой. Не похожа она и на заболевание раком, на медленно растущую опухоль, неумолимо распространяющуюся от органа к органу и выжимающую жизнь из тела. Нет, шизофрения – это безумие. Заболевший ведёт себя странно, говорит непонятные слова, отстраняется, а в некоторых случаях даже пытается причинить нам вред. Это уже не тот человек, которого мы знали, – он сошёл с ума

! Мы не понимаем, почему больные шизофренией говорят то, что говорят, и делают то, что делают. Не понимаем, как развивается болезнь. Перед нами не неуклонно растущая опухоль, которую можно представить, а человек, потерявший контроль над своим мозгом. Как можно ему сочувствовать, если им владеют неизвестные и невидимые силы? Как можно сопереживать сумасшедшему человеку?

Недостаток сочувствия к больным шизофренией делает это заболевание ещё большим бедствием. Болеть шизофренией – уже само по себе плохо. Тем из нас, кто не страдает этим недугом, стоит спросить себя: как бы мы себя чувствовали, если бы наш мозг начал играть с нами, если бы невидимые голоса кричали на нас и мы потеряли способность испытывать эмоции и логически рассуждать? Как заметил один человек, страдающий шизофренией: «Мой самый большой страх – это мой мозг… Худшее, что можно себе представить, – это быть в ужасе от собственного разума, той самой материи, которая управляет всем, что мы есть, всем, что мы делаем и чувствуем». Для любого человека это было бы тяжёлым бременем. Но что, если в дополнение к этому страшному заболеванию самые близкие люди стали бы избегать нас или игнорировать, делать вид, что не слышат наших слов, притворяться, что не замечают наших поступков? Как бы мы себя чувствовали, если бы те, кто для нас дорог, каждый день стыдились бы нас?

Поскольку мы мало понимаем, что происходит внутри человека, страдающего шизофренией, то и сочувствия выражаем гораздо меньше, чем нужно. По этой причине каждый, у кого есть родственник или близкий друг с этим заболеванием, обязан узнать как можно больше о том, что оно представляет собой и что испытывает больной человек. Это не просто интеллектуальное упражнение или способ удовлетворить своё любопытство, а скорее средство, которое позволит поддержать человека. Для друзей и родственников, которые хотят помочь, вероятно, самое важное – узнать о том, как функционирует мозг человека с шизофренией. Одна мать написала мне, выслушав описания зрительных галлюцинаций больного сына: «Когда я представила себе всё, что так его мучило, честно говоря, у меня волосы встали дыбом от ужаса. Но это помогло мне забыть о моих

“проблемах” и осознать, насколько ситуация ужасна для страдающего человека. Я благодарю Бога за эту болезненную мудрость. Мне стало легче справляться со всем этим».

Если сочувствие и желание поддержать искренни, шизофрения – это личная трагедия отдельного человека. В противном случае она становится большим несчастьем целой семьи, потому ничто не объединяет её членов, ничто не способно залечить рану. Понимание шизофрении также помогает демистифицировать болезнь и вывести её из тьмы невежества на дневной свет разума. По мере того как мы постигаем её суть, лицо болезни постепенно меняется, превращаясь из ужасного в печальное. Для больного человека это очень важная перемена.

Лучший способ узнать, что испытывает человек, страдающий шизофренией, – это выслушать того, кто измучен этим заболеванием. По этой причине при описании признаков и симптомов я в значительной степени опирался на рассказы самих пациентов. В англоязычной литературе можно найти несколько прекрасных образцов; лучшие из них приведены в конце этой главы. Именно поэтому одна из самых читаемых книг «Я никогда не обещала вам розового сада»[11] Ханны Грин не очень полезна (см. приложение А). В этой книге описывается пациент, которому следовало бы поставить диагноз истерический невроз, а не шизофрения.