Школа

– Мы думали, ты погиб, – слезли с меня все, кроме Алисы и Елены, что продолжали лежать на мне, поливая своими слезами.

– Я крепкий орешек, – обнял я их, чмокнув по очереди в носик.

– Фу. Не слюнявься, – вытерла об меня личико Алиса, зарывшись головой в мою шевелюру.

Радость встречи омрачали только экзамены. Правда, меня это не очень сильно беспокоило. Основные предметы я сдал ещё в начале года. Остались только факультативы, которые я выбрал. Свечная магия, обряды и создание оберегов. Легкотня!

День прошел без происшествий. О том, что произошло в пещерах, мы старались не говорить. Всем было тяжело. Смолчал я и о бабушке. Не хочу, чтобы меня утешали.

Сдал все экзамены меньше чем за час. На свечной магии поделился волосами и получил высший балл. Учителю обрядов показал, как приманить в свой дом домового. Блюдце с молоком и сладкая булочка в помощь. Ну и создал пару оберегов для друзей. Снова высший балл.

Может, кто скажет, что я весь год отлынивал от учёбы, но это не так! Да, на стандартные предметы я не ходил, да и зачем? Всё, что там говорят, я знаю. Меня больше интересовала библиотека, в которой я читал днями напролёт, если был не в походах. Запоминая, что прочитал, я переносил всё в дневники, которых скопилось уже десять штук. О секретах же, которые открыл мне Кощей, и говорить нечего. Знания, полученные от него, бесценны!

Пришлось разве что поуговаривать портреты писаных красавиц прошлого сходить к нему в гости. На чай. Сам-то он не может покинуть холст. Заклят накрепко. Невелика цена за то, что он мне даёт.

Вечером вновь собрались в нашей комнате. Пришли все, даже единственная наша одноклассница, что выжила. Наташка.

Зелёные волосы полурусалки потускнели. И куда делась та хохотушка и сплетница, которую я знал? Это её бледная тень; подошел я к ней и крепко обнял, почувствовав, что ей это нужно. Ребята меня поддержали и обхватили её с другой стороны. Так, молча, мы простояли минут пять, пока её волосы вновь не засияли сочной весенней зеленью.

На лица вернулись улыбки, которые тут же поувяли, стоило взглянуть на Забаву с Еленой.

– Всё нормально, ребята, – попытались нас успокоить сёстры.

– Может, напьёмся? – Достал из-под кровати стеклянную бутылку, полную мутной жидкости, Миша. – Отборный самогон от бабки Нюрки!

– А, наливай! – Отчаянно махнула рукой Забава и присела за стол. Из холодильника достали колбаску, хлебушек, сыр и компот. Из столовой были стащены салаты и жаркое. Девушки на цыпочках пробрались в нашу ванную и вымыли руки, стоя спина к спине. Марфуша – наша банница – бдила и была готова накостылять им, стоит малышкам только зазеваться. Получить утюгом по голове они не хотели.

– За тех, кто пал. Пусть земля им будет пухом, – выпили мы первую рюмку не чокаясь. Настроение стало подниматься. Самогон приятно согревал изнутри и развязывал языки. Много ли надо подросткам, чтобы напиться?

– А кого ты любишь больше? – стала приставать ко мне Алиса. – Меня или сестёр? – допытывалась она.

– Тебя, моя хорошая, – обнял я захмелевшую девушку и мягко забрал у неё стакан. – Хватит, хорошо?

– Да, – положила она голову мне на плечо и незаметно заснула. Уложил её на своей кровати и прикрыл одеялом. Пришлось ставить и порог безмолвия. Ребята разошлись не на шутку и включили музыку, став танцевать, разбившись на парочки. Миша с Бояной, а Лёша с Наташей.

Елена, Забава, Журавушка и Белоснежа ждали меня, закружил я их в танце, стараясь уделить время каждой.

– Я боюсь, – чуть слышно шепнула мне Елена, пряча глаза, пока я нежно прижимал её к себе, кружа под медленную песню.

– Я чувствую, – гладил я по спине дрожащую девушку. – Всё будет хорошо. Я в это верю, – твёрдо сказал я, точно зная, что сделаю всё возможное, чтобы сорвать сделку с демоном пекла. Она не ответила. Лишь крепче прижалась ко мне, ища защиту, пока я шептал про себя слова наговора: «Словом Велесовым заклинаю! О духи предков, духи-помощники, где вы? Собирайтеся, слетайтеся, помогайте! Прошу вас, дайте силы для борьбы с неправдою, с лютой кривдою! Сберегите ведьму Елену, от тяжких дум избавьте. Благословите и защитите. Слово моё твердо. Гой! – Поцеловал я её в лоб, наложив благодать.

Наутро нам было очень плохо, разлепил я слипшиеся глаза. Воняло рвотой. Я валялся рядом с кроватью и держал в ладошке руку Елены, которая свесилась с койки, на которой для меня места не было. Стоило мне заворочаться, как она проснулась.

– Доброе утро, – улыбнулся я своей красавице с колтуном на голове и размазанной тушью по лицу. Так она выглядела ещё милее.

– Доброе, – нахмурила она носик и стала толкать обнимающую её за талию Алису. – Просыпайся, егоза. Подъём!