Школа Добра и Зла

ДоСнежногоБалаосталосьшестьдней.Этанеделясостязанийпокажетвашуготовность.Несмотрянанедавниепрепятствия,вдальнейшемнепредвидитсяникакихзаминок

.Нашитрадиции-вот,чтоотличаетДоброотЗла.Дажевсамыемрачныевремена,Балможетбытьлучшейвозможностьюдляваснайти

свойсчастливыйконец.

ПрофессорДови.

 

Агата простонала и зарылась в розовые простыни.

Но как только она начала засыпать, ей стали слышаться слова... Бал... успех... счастье... Она провалилась во тьму, а они повторялись эхом еще, еще и еще, пока, словно волшебные семена, не посеяли в её душе надежду.

Раван на цыпочках крался к комнате номер шестьдесят шесть, а за ним впотьмах сияли шесть лебедей на груди еще шестерых Несчастливцев.

— Если нападения прекратились, может она померла, — сказал Векс.

— Может злодейки по воскресеньям не творят Зло, — предположил Брон.

— Или может Софи перестала сохнуть по своему тупому принцу! — хохотнул Раван.

— Вам никогда не перестать сохнуть по своей любви, — подавленно сказал Хорт, одетый в грязные длинные кальсоны. — Даже если она крадет у тебя комнату и пижаму.

— Софи даже не должна была позволять себе любовь! — резко ответил Раван. — Когда я в первый раз сказал отцу, что мне понравилась девочка, он обмазал меня медом и запер на ночь в берлоге с медведями. С тех пор, мне ни одна девчонка не нравилась.

— Впервые, когда я сказала, своей матери, что мне кое-кто понравился, как она запихнула меня в печь и целый час пекла, — согласилась Мона. Её зеленая кожа при этом побледнела. — Напрочь отбила охоту думать о мальчишках.

— В первый раз, когда мне понравился мальчик, папа убил его.

Вся группа остановилась и уставилась на Арахне.

— Может у Софи были просто плохие родители, — предположила она.

Понимающе кивнув, Несчастливцы сгрудились возле комнаты номер шестьдесят шесть, прячась в тени. Затаив дыхание, они нашли себе каждый по местечку на двери и приложили к нему свои уши.

Они ничего не слышали.

— На счет три, — произнес Раван одними губами. Несчастливцы попятились, готовые штурмовать дверь. — Раз... два...

— Выпей это.

Раздался голос Анадиль внутри. Несчастливцы тут же прислонили уши к двери.

— Они... убивают... меня... — донесся слабый голос Софи.

Звуки рвоты.

— У неё сильный жар, Эстер.

— Леди Лессо сказала... Немезидовы... сны...

— Они — ничто, Софи, — сказала Эстер. — А теперь спи.

— А мне станет лучше к Балу? Тедрос... обещал...

— Закрывай глаза, дорогуша.

— Сны... они придут... — прохрипела Софи.

— Тише-тише, теперь мы здесь, — сказала Эстер.

Внутри было тихо, но Раван и остальные Несчастливцы не шелохнулись. А затем они услышали голоса у двери.

— Лица во Снах, сильная лихорадка, одержимость... леди Лессо права! — прошептала Анадиль. — Тедрос — её Немезида!

— Так значит она встречалась со Школьным директором! — прошептала Эстер. — У неё есть настоящая сказка!

— Тогда лучше присмотреться ко всей школе, Эстер. Настоящая сказка означает войну!

— Ани, мы должны вновь свести Тедроса и Софи! Пока не проявились симптомы!

— Но как?

— Твоим талантом, — прошептала Эстер. — Но мы не можем заговорить душу! Это вылезет наружу и и наши жизни будут под...

Голоса умолкли.

Раван увел остальных от двери...

Дверь распахнулась. Эстер прищурившись выглянула наружу.

Но коридор был пуст.

В понедельник утром Агата проснулась с сильной тягой пойти на занятия.

Топая по своей комнате, она расправила свой передник и взлохматила свои засаленные волосы, чтобы вытряхнуть из них все пушинки. Сколько дней можно ждать? Софи не хотела извиняться? Софи не хочет быть подругой? Она раздавила бумажную розу Софи и выбросила её в окно...

Ямогужитьсвоейжизнью!

Она искала что бы еще можно было выкинуть, а потом заметила, как у неё между пальцами мелькнул пергамент.

— Бал может быть лучшей возможностью...

Агата вновь схватила записку в руки и с загоревшимися глазами, перечитала сообщение профессора Дови.

Вотоно! Бал был — был её возможностью!

Все, что ей было необходимо, чтобы ее пригласил на Бал один из тех высокомерных юношей! Тогда Софи проглотит свои слова!

Она запихнула свои мозолистые ступни в башмаки и затопала вниз по лестнице, заставляя очнуться ото сна всю башню.

У неё есть пять дней, чтобы устроить свидание со Счастливцем на Снежном Балу.

Пять дней, чтобы доказать, что она не ведьма.

Неделя перед Балом началась очень странно, когда профессор Анемон опоздала на десять минут и вошла в класс танцующей походкой, одетая в белое платье из лебединых перьев, с высоким задом, и со скандально коротким подолом, в фиолетовых колготках, сверкающих подвязках, и в короне, которая напоминала перевернутую люстру.