Школа Добра и Зла

Дот уворачивалась от града стрел, в то время как прекрасные Несчастливцы сопротивлялись проклятьям, и две школы схлестнулись в бою оружия и заклинаний. Когда летели дротики, мечи отклоняли молнии и пальцы обеих сторон разноцветно светились, крысы высвободились из поводьев Гримма, подбрасывая Аву к люстре, кусая спину Николаса. Гримм тут же взвился в воздух и принялся охотиться на Агату по всему залу, стреляя в неё стрелами с огненными наконечниками. Она спряталась за колонну и выставила светящийся палец как раз тогда, когда он выпустил стрелу. Стрела превратилась в мухоловку и укусила Гримма за руку. Агата повернулась, чтобы увидеть, как изуродованные Беатрикс, Рина и Миллесант мнутся рядом с ней.

— Если ты можешь обратить стрелы в цветы, — прорыдала Беатрикс, — значит ты можешь и нас снова сделать красивыми?

Агата проигнорировала её и выглянула из-за колонны, чтобы взглянуть на ревущую бойню. Между сторонами мелькали разноцветные заклинания, устилая пол оглушенными телами. У окна две крысы, посверкивая острыми зубами, загнали в угол изможденного Тедроса и его, еле держащихся на ногах, товарищей.

Агата бросилась к девочкам.

— Мы должны им помочь!

— Какой в этом смысл? — проконючила Миллисент.

— Взгляни на нас, — сказала Рина.

— Нам не за что сражаться, — всхлипнула Беатрикс.

— Вы должны сражаться за Добро! — призвала Агата, когда крысы пожирали оружие мальчиков. — И неважно, как вы выглядите!

— Тебе легко говорить, — сказала Беатрикс. — Ты-то так и осталась красивой.

— Наши башни называются не Справедливость и Миловидность! — рявкнула Агата. — Они называются Доблесть и Честь! Вот, что значит — Добро, вы, тупые трусихи!

Они так и стояли с разинутыми ртами, когда Агата неслась в самую гущу битвы, чтобы спасти мальчиков от крыс. Что-то врезалось в неё и отбросила в стену.

Оглушенная Агата подняла глаза и увидела Софи верхом на самой большой крысе, которая снова собиралась напасть на неё. Агата попыталась вспомнить нужное заклинание, но слишком поздно...

Перед крысой выскочила Беатрикс и выставила вперед руку. С потолка обрушился дождь, затопляя пол. Крыса подскользнулась, накренилась в сторону нападавших Несчастливцев и Софи свалилась с её спины на пол.

— Вот, еще кое-что о Добре, — улыбнулась Беатрикс, рядом с которой по обе стороны стояли Рина и Миллисент, Агате. — Мы нужны друг другу.

Софи подняла глаза и увидела, как Счастливцы нашли в себе мужество, чтобы нанести удар попадавшим Несчастливцам. Чаддик использовал шипы на своем теле, чтобы протаранить крысу, прямо в самое её сердце, Тедрос схватил хвост другой и проткнул им её шею, в то время как Счастливцы связали перепугавшихся Несчастливцев своими черными туниками и поясами...

Неожиданно её собственные руки и ноги опутали вьюны.

— Ты забыла, мы же в сказке, — раздался голос позади неё.

Пытающаяся подняться на ноги, Софи развернулась, а над ней уже стояла Агата, палец которой светился.

— В конце, Добро всегда побеждает, — сказала Агата.

Софи ослабла в своих путах.

— Так и есть, — сказала она, глядя в ответ на Агату.

А потом Агата заметила, что Софи смотрит совсем не на неё. Она уставилась мимо неё, на последнюю зальную роспись: нарисованный народ преклонил колено перед Сказочником, светящимся, словно звезда, в руке Школьного директора.

На лице Софи появилась слабая улыбка.

— До тех пор, пока я сама не напишу конец.

Она нанесла удар светящимся пальцем и лужи на полу, оставшиеся после дождя тут же стали глубже, сбивая Агату и обе армии с ног. Ученики оказались в воде. Они старались держать головы выше над поверхностью, но вода все прибывала и прибывала, под самый потолок, до тех пор, пока не скрыла их всех полностью. Щеки распухли, посинели, они повернулись к Софи, закрывающую разбитое окно своим связанным телом. Она лукаво улыбнулась, а затем позволила себе провалиться сквозь него.

Водопад вырвался из башенного окна в морозную ночь мощным потоком с двумя сотнями учеников, и влился в мутный ручей.

Война немедленно возобновилась в мутной жиже, но покрытые ею ученики не могли разглядеть друг друга в занимающемся рассвете. Эстер сунула Анадиль лицом в грязь, приняв её за Счастливицу, Беатрикс ударила Рину в подбородок, считая, что бьет Несчастливицу, Чаддик душил того, кто оказался ближе всего к нему — как выяснилось, Тедроса, который дал знать об этом, погрузив свои гнилые зубы в шею своего закадычного приятеля. Теперь, когда правила были нарушены, да еще так стремительно, ученики начали меняться от розового в черный, из черного в голубой, из уродцев в красавцев, из красавцев в уродцев, туда-сюда, все быстрее и быстрее, пока никто уже не мог разобрать, где Добро, а где Зло.