Точно не Агата. Она находилась свободном падении по темному желобу, пытаясь вспомнить, как впервые нашла Срединный мост.
После приземления на бобовый стебель, она стала пробираться по тускло-освещенной галерее Добра, пока не отыскала двери, позади чучел медведей.
Она почувствовала, как что-то царапнуло ей ногу и повернулась, чтобы обнаружить мышь, грызущую её юбку. Агата отпихнула ногой наглого грызуна, который упал прямо на лапы чучела кошки. Мышь при виде хищника взвизгнула, но потом поняла, что кошка неживая. Мышь одарила Агату презрительный взглядом, а потом с гордым видом прошагала обратно к себе в нору в стене.
Спустя несколько секунд по комнате к лестницам Чести неслась сломя голову карликовая нимфа в рваной кружевной вуали. К несчастью вуаль ослепила Агату, и та столкнулась с нимфой, которая в свою очередь врезалась в учительницу.
— Во имя Святой Марии! — простонала Кларисса, которую окатили красновато-лиловым чаем. Пока разволновавшиеся профессора вытирали ей платье, Агата проскользнула за лестницу Милосердия.
— Те нимфы и правда слишком высокие, — выругалась Кларисса. — А потом нам сообщат, что они снесли какую-нибудь башню!
Но к тому времени Агата уже исчезла в башне Чести и нашла дорогу в Прибежище Гензеля, в крыле на первом этаже все классные комнаты были полностью сделаны из конфет. Была здесь комната, сверкающая синими фонариками и сахаром-кандис [2], искрящийся словно соляная шахта. Была здесь и зефирная комната со стульями из белой помадки и пряничными столами. Здесь имелась комната из леденцов на полочке, которые покрывали стены цветами радуги. Агата гадала да как же так вышло, что эти комнаты остались нетронутыми, а потом увидела надпись на коридорной стене, составленную из вишневых жевательных конфет:
ИСКУШЕНИЕ
—ЭТОПУТЬКЗЛУ
Агата успела съесть уже половину, когда мимо неё спешно прошли две учительницы, которые одарили её любопытными взглядами, но не остановили.
— Должно быть, почудилось, — услышала она, как прошептала одна учительница другой, когда Агата поднялась по задней лестнице (но не прежде, чем стащить карамельную дверную ручку и приветственный коврик из ирисок, чтобы довершить божественность своего завтрака).
Когда Агата накануне сбегала от фей, то случайно обнаружила на крыше фигуры из живых кустарников. Сегодня же она могла оценить Зверинец Мерлина, как знаменовала это школьная карта, заполненный великолепными скульптурами из живых растений, которые последовательно рассказывали легенду короля Артура. Каждая скульптура отображала эпизод из жизни короля: Артур вынимает меч из камня, Артур со своими рыцарями за Круглым столом, Артур возле свадебного алтаря с Гвиневрой...
Агате подумалось о том напыщенном мальчишке из Театра, который, как все говорили, был сынком короля Артура. Как же видя это все, он не чувствовал удушья? Как ему удалось выжить в условиях постоянного сравнения и ожиданий? По крайней мере, ему досталась красота. «Воображаю, как бы оно было, будь он похож на меня», — фыркнула Агата. — «Им бы пришлось бросить дитя в лесу».
Последняя скульптурная композиция возвышалась у пруда, в которой статуе Артура вручался Экскалибур Озерной элементалью. На этот раз Агата прыгнула в озеро сознательно и упала через тайный портал, свалившись на Срединный мост совершенно сухой.
Она поспешила в середину, где начинался туман, вытянув руки вперед, на случай, если барьер окажется раньше, чем она помнила. Но когда она вошла в туман, ее руки ничего не могли нащупать. Она все дальше погружалась в туман.