Школа на краю земли

Их волновало многое. Занятия проходили в жилых помещениях, объяснила Наджиба, и преподаватели жаловались, что электричество работает нестабильно, не всегда хватает на всех питьевой воды и туалетов. Слушательниц курсов не очень заботили эти вещи, они готовы были мириться с неудобствами. Их больше интересовало, когда они смогут начать изучать работу компьютера и мобильного телефона.

– А зачем вам так уж нужны мобильные телефоны? – поинтересовался я.

– Нам необходимо постоянно общаться друг с другом по учебе, – ответила Наджиба. – К тому же есть много других важных тем для разговора.

– Например?

– Например, грядущие выборы. Мы сейчас постоянно обсуждаем, за кого голосовать.

Этот ответ был совершенно необычным. За шестнадцать лет строительства школ и продвижения женского образования я никогда не видел таких социально активных особ. Но это было еще не все.

Наджиба рассказала, что у всех учениц есть родственники и друзья в других провинциях. Услышав о работе центров в Кабуле, они захотели организовать у себя нечто подобное. Я слушал о том, с какой скоростью распространяется эта идея по всей стране, и думал, что такое движение будет помощнее талибана. Это настоящая мягкая и бескровная революция, несущая с собой освобождение женщин через образование.

– Вам с коллегами, наверное, стоит создать некое предприятие или некоммерческую организацию, – посоветовал я Наджибе. – Под ее патронажем можно будет открывать центры грамотности не только в пригородах Кабула, но и в других районах страны. Как думаете, возможно так построить дело?

– О да, конечно, – ответила она. – Эта организация будет быстро расти.

Так родилась эта идея. Уже через несколько недель Вакил рассказал, что Наджиба и несколько преподавателей сформировали исполнительный комитет и придумали название новому предприятию – Афганский женский кооператив. Его головной офис находится в Кабуле, а работа успешно ведется в пяти провинциях.

– Я знал, что придуманная тобой модель очень популярна, но не осознавал, насколько быстро она может распространиться, – сказал я Вакилу чуть позже, после посещения еще нескольких «точек».

– Они появляются так быстро, что мне даже трудно вести их учет. Месяца через четыре их будет более трех десятков, – отозвался он и с улыбкой добавил: – Ты же знаешь, когда за дело берутся женщины, оно всегда принимает неожиданный оборот и выходит из-под контроля.

* * *

Впечатляющие успехи вдохновляли Вакила на все новые начинания. После Нуристана и Кунара он планировал заняться проектами в Урузгане. Параллельно со школами он активно создавал сеть центров грамотности. На следующий день после моего прибытия в три часа утра мы вместе с Сарфразом и Вохид Ханом отправились смотреть самый последний объект Вакила. Он находился в легендарной афганской долине в 150 километрах к северо-востоку от Кабула.

В Панджшерской долине проживало более трехсот тысяч человек. В основном это были этнические таджики. Здесь родился знаменитый Ахмад Шах Масуд, бесстрашный харизматичный командир. Это был один из главных его опорных пунктов. Масуд умудрился девять раз отразить наступление советских войск в 1980-х, за что получил прозвище Панджшерский лев. Через три года после ухода СССР из Афганистана силам Масуда удалось захватить Кабул.

В течение краткого периода Ахмад Шах Масуд руководил государством и проявил себя как выдающий лидер нации. Это отличало его от многих других мятежных полевых командиров, которые преследовали только свои личные интересы: их междоусобные войны раздирали Афганистан на части. Однако к 1993 году беспрестанное мародерство и жестокость войск Масуда подорвали авторитет этого национального героя. Его уход в тень открыл дорогу наступлению талибов. Через некоторое время Панджшерский лев был убит двумя подорвавшими себя смертниками из «Аль-Каиды». Это случилось менее чем за три дня до террористической атаки 11 сентября. И по сей день долина, которую Ахмад Шах так самоотверженно защищал, остается символом свободы и гордостью многих афганцев. Для сотрудников Института Центральной Азии этот район тоже был очень значим, но по другим причинам.

После изгнания талибов в Панджшер хлынули международные благотворительные организации. Эти НКО, а также американские военные очень много сделали для восстановления дорог, создания новых больниц, построили гидроэлектростанции и целый ряд школ для мальчиков. Теперь долина оказалась одной из наиболее безопасных и экономически развитых областей страны, но у девочек по-прежнему было мало возможностей получить образование. На севере провинция Панджшер граничила с Бадахшаном, а на востоке – с Нуристаном и Кунаром, и недостаток в ней женских школ мешал выстраиванию единого «пояса грамотности», который Вакил с Сарфразом так мечтали проложить через бывшие владения талибов. Наш путь от Вахана к Дех-Рауду должен был пролегать здесь.