Школа. Остаться в живых

На этой торжественной ноте мой сосед по парте Андрей закатил глаза и цокнул — настолько громко, что Оксана не могла не услышать. Прежде чем она успела выразить недовольство, я вставила:

— Оксана Николаевна, я думаю, не ошибусь, если скажу, что никому из нас не нужен этот санаторий. Может, мы не будем участвовать?

— Подгайко, — Оксана сверкнула глазами-молниями, — мы не только будем участвовать, мы обязаны стать лучшими! Не из-за санатория… Хотя это прекрасная возможность отдохнуть и… сплотиться… Я забочусь о вашем имидже…

— Знаете, вот меня он как-то нисколько не заботит. Да и других тоже. Да, одноклассники?

Одноклассники согласились — кто молча, кто шепотом, кто твердо и уверенно.

— Подгайко, а ты вообще… зайди ко мне после уроков. Все всё поняли? Свободны.

Оксана злобно хлопнула дверью, и девятый «А» опять рассосался по помещению. Я взяла под руку Олю, мы накинули пиджаки и скользнули в курилку.

На улице еще стоял легкий морозец, но весеннее солнце так пригревало головы, что «за гаражи» можно было ходить без верхней одежды. Оно и слава богу — гардеробщица не слишком любила выдавать куртки на пять минут. Это отвлекало ее от сканвордов.

— По ходу Оксана не увидела в «детишках» инициативы, — усмехнулась Оля, прикуривая «Winston». Она очень смешно курила — прикусывала сигарету зубами, а дым выпускала огромными клубами, а не ровной струйкой.

— Да тут все ясно: тетка хочет выделиться среди таких же, как она. Чтобы все говорили: «Оксана Николаевна, вы это заслужили, вы такой педагог…» Чтоб Алла похвалила и дала премию. Чтобы в школе уважали… Для нее в этом смысл жизни.

Оля, еле различимая в табачном облаке, кивнула. Типа разделяет.

— Ну и отдохнуть на халяву она не прочь: с ее зарплатой даже в санаторий не съездишь, — добавила я.

Это была совсем не издевка, нет. Я в курсе, что значит жить в нищете. Но ведь бывает бедность вынужденная, временная, а бывает — от нежелания расти и двигаться вперед. Никто не мешает Оксане заняться репетиторством, найти вторую или даже другую работу. Она просто этого не хочет. Лучше бездействовать и тихо завидовать — тем, кто может позволить себе джинсы от «Calvin Klein» и Париж. Например, моей семье. Мама еще при первой встрече имела неосторожность появиться перед Оксаной в длинной норковой шубе и с массивными серьгами, украшенными бриллиантами. Мать долго не могла забыть тот «жабий» взгляд, которым Оксана ее наградила.

— Ты пойдешь к ней сегодня? — спросила Оля.

— Ради интереса.

Я выпустила последнее колечко дыма, и мы помчались на алгебру, добрую половину которой уже прокурили.

Очередной вечер дома. Уроки сделаны, Контакт проверен, дела сердечные… вот с ними как раз проблемы. Вы никогда не угадаете, чем я занималась сегодня днем, после школы. Я лишалась девственности. Еще я делала это в субботу, на прошлой неделе, на позапрошлой, месяц назад… С механиком Мишей, другом детства Костей, одиннадцатиклассником Ромой — сыном училки по химии и вот теперь — с Лешей. И вновь неудачно. Безумно больно и… непроходимо.

Гинеколог сетует на то, что я не могу расслабиться, потому что «еще не готова». Может, она и права. Но от этого не легче. Мое тело явно хочет чего-то большего, чем поцелуи под луной, но при этом выстраивает на пути к желаемому непреодолимые преграды. Эх, тело, где же логика?

Мама, подружки и Оксана уверены, что я уже давно «не девочка». Что ж, если б не физиология, я перестала бы ей быть еще пару лет назад. Но, видно, — не дано. А разубеждать я никого не собираюсь, да и вряд ли кто поверит. Я пользуюсь таким мужским вниманием, что было бы странно оставаться невинной.

Мои парни никогда не раскроют этот секрет. Потому что им стыдно признаваться в том, что они «не смогли». Такой поворот меня вполне устраивает. Пускай. Трабл только один — обломившись, они уплывают в неизвестном направлении и не желают больше меня видеть. Действительно, зачем им напоминание о собственных неудачах? Вот и Леша почти уплыл. Так что — грущу.

Но мама всегда с успехом выводит меня из депрессивных состояний.

— У меня для тебя подарок!

Передо мной возникла яркая коробка. Вот упаковка уже в стороне… Компьютер! Розовый нетбук!

— Мама! Спасибо! Как же я тебя люблю!

Мои восторги прервало звонкое «дзынь». Мама взяла трубку и ушла в другую комнату, оставив меня на кухне с новой игрушкой.

Вернувшись, она сообщила:

— Звонила Оксана. С новостью. Оказывается, ты куришь, — мама звонко засмеялась.

— Господи, уже в третий раз… Одно и то же. Задолбала.

— Ну в этот раз она добавила еще, что засекла тебя сегодня на выходе из школы со взрослым бритоголовым мальчиком… Это, я так понимаю, твой Леша… И что вызывала тебя сегодня на разговор.

— Было дело. Она объясняла мне, как надо жить. Существовать. Подчиняться…

— Она говорит, ты не прониклась.

— Серьезно?

Мама разлила по бокалам игристое — неожиданное дополнение к такому же неожиданному подарку.

— Ну что, за твои очередные пятерки! Или за олимпиаду… Ты на этой неделе ничего не выигрывала? — Мать явно пребывала в шутливом настроении.

Я ответила отрицательно, мы чокнулись, глотнули шипучки.