Школьный демон. Курс второй

— По крайней мере, одно достоинство я за Вами признаю. Вы, Поттер... — Значит, опасность перехвата сохраняется. — Вы как-то научились врать даже легилементу. — Вообще-то, в этом нет ничего сложного. Надо всего лишь твердо верить в то, о чем говоришь. А при моем опытнее манипуляций собственным сознанием... Другое дело, что результат таких манипуляций — всегда нестабилен. Впрочем, все, что меня заинтересовало, я уже выяснил.

Похоже, заговорившись со Снейпом, я опять пропустил часть директорской речи, потому как со своего места поднимался незнакомый мне мужчина в столь щегольском наряде, что никак не мог быть никем, кроме Гилдероя Локхарта.

— ... и имею честь представить вам нового преподавателя Защиты от Темных Сил — Гилдероя Локхарта. — Так я и думал.

Гилдерой начал длиннейшую речь с перечислением своих регалий, из которых ни одна не имела отношения к темным силам и защите от них. И, параллельно этой речи на всех каналах связи, доступных Драко зазвучала речь бриллиантового принца, подробно характеризующая самого Локхарта, всех его родственников, о которых Драко удосужился вспомнить, некоего «старого маразматика, принимающего всяких уродов на работу...» и многих других личностей и существ.

— Драко? — Вклиниваюсь в его речь на правах сюзерена. Девочки только молча внимали. Правда, в этом внимании чувствовалось даже некоторое восхищение.

— Эта тварь... Он... он привораживает. — Буркнул Драко. — Несильно, на грани восприятия, но непрерывно.

— Заклинание опознать можешь?

— Нет. Есть несколько похожих, которые могут дать такой эффект... так что я не уверен... К тому же он в любой момент может бросить подпитку заклинания, и мы ничего не докажем.

— Вот как... Хитрый, значит. Ну что же. На каждую хитрую... — Я замолкаю. Конечно, по сравнению с тирадой, которую выдал Драко, то, что я собирался произнести — поражает безукоризненностью манер, но все равно — неохота ругаться при девочках. На несколько секунд выпадаю из реальности, поскольку мне нужна та из моих масок, которая и есть мое лицо. — Сейлина.

— Да, мой господин, ксенос Морион.

— В отношении Локхарта можешь не сдерживаться. Граничные условия — ненарушение одиннадцатой заповеди.

— Что это за заповедь? — Первой среагировала Миа, но и Дафна просто пылала любопытством. А вот Драко старался сдержать смех — похоже, он знает.

— Одиннадцатая заповедь гласит: «Не попадайся».

Сейлина поднялась почти невыносимо изящным движением. Учащиеся старших курсов немедленно потеряли контроль над слюнными железами, а среди девочек прошла волна недовольства. Взгляд Локхарта остекленел.

— И, наконец, я представляю вашему вниманию Сейлину Трогар. Она будет преподавать спецкурс магии Хаоса тем, кто подвергся взгляду Змея в прошлом году.

— А почему это им будут преподавать Темную магию, а нам — нет?! — Возмутился кто-то из старшекурсников Слизерина. Интересно, он реально хочет изучать Хаос, или основную роль в развитии энтузиазма сыграла личность преподавателя?

— Мне трудно объяснить это в короткой речи, поэтому давайте поступим так: первое занятии будет открыто для всех желающих. Там я и постараюсь ответить на все вопросы.

Судя по виду Дамблдора — они ни о чем таком не договаривались, и теперь он недоволен самодеятельностью Сейлины. А вот Локхарт от гормонального удара так и не пришел в себя.

— Мне его даже жаль. — Сбросил я свою мысль в связь Меток. — Если он продержится до конца года — к экзаменам он уже будет бегать за Сейлиной на четвереньках, и носить поноску.

Тяжкие раздумья.

Первые дни проходили... ожидаемо. Подготовительный курс — у новичков, и повторение пройденного и проверка выполнения домашних заданий — у всех остальных. Три девочки, ответственным за которых я себя в той или иной мере чувствовал, постепенно погружались в мир магии. Впрочем, для дочерей волшебных семей это было гораздо легче, чем для Обретенной Миа. Все-таки, дома они видели правильные движения, и частенько пытались их повторить, слышали нужные слова, а некоторые (в большей степени — Луна и Астория, в меньшей — Джинни) даже читали разные интересные книги.

Джинни... Я пытался понять, почему я ощущаю ответственность за нее. Ведь она для меня — никто! Я медитировал, пытаясь разобраться в собственном сознании. Я разобрал собственное тело чуть ли не до молекул, пытаясь отследить зелья или заклинания, которые могли бы дать такой эффект... Тщетно. В конце концов, я понял, что самому мне не разобраться, и сделал то, с чего стоило бы начинать.

— Кай, прости идиота.

— Надо же! Всего-то недели битья об стенку тебе хватило, чтобы в твоей голове даже завелись мозги! — Сестренка ехидничает... но имеет на это полное право. Я — действительно идиот.

— Ладно-ладно. Да, я действительно сглупил. Подскажешь, в чем моя проблема?

— Попробуй ее сначала сформулировать. Правильно заданный вопрос — содержит в себе по крайней мере половину ответа.