Шкура неубитого мужа

— Может быть, потому, что я не из Большого? — деликатно осведомился Александр.

— А-а-а… — несколько разочаровался Серж. — С Таганки?

— Да как вам сказать. — Доудсены всегда славились своим умением поддержать светский разговор, поэтому, поднапрягшись, Александр сделал все, чтобы не осрамить своих предков. — Я не артист. Вы меня с кем-то спутали?

— Певец? — сделал следующее предположение Серж.

«Все-таки странная манера заводить знакомство, — подумалось Александру. — Хотя, вполне возможно, довольно удобная для длительного полета. Пока он переберет все существующие профессии, мы как раз долетим до Москвы».

— Где выступал? — Серж бесцеремонно помял белый шарф Александра. — Отличный прикидон. Надо бы себе такой завести. Прямо лорд англицкий.

Тут Александр понял суть проблемы. И эта суть ему не очень-то понравилась Он решил, что если не закончит затянувшееся представление, то в скором времени его начнут мять, пихать в бок, хлопать по плечу и трясти за руку. А этого он не выносил.

— Меня зовут Александр Доудсен. Я из Дебшира. Вы не знакомы с дебширскими Доудсенами?

— Это как-то относится к породе собак? — Серж напряженно нахмурился.

— Никоим образом.

— А… — Лицо того просветлело. — Так ты англичанин! Вот уж нипочем бы не подумал. Давай выпьем за это!

— Простите, я не пью в такой час, — отрезал Александр.

— Водки! — рявкнул Серж.

Когда стюардесса принесла еще две стопки, Александр отрицательно мотнул головой, добавив, чтобы скрасить отказ:

— Прошу прощения.

— Ну.., тогда ты хоть посиди со мной. — Серж склонился к нему и, доверительно шепнув:

— Очень хочется выпить, — подмигнул.

В общем-то, предложение соприсутствовать не выглядело вызывающим, учитывая то обстоятельство, что выхода у Александра все равно не было — самолет уже набирал высоту.

— Так чем нонче занимаются Деб… Деб.., тьфу ты, леший. — Язык Сержа уже явно отставал от мысли. Наконец он нашелся, выпалив:

— Чем теперь аристократы занимаются?

Александр пожал плечами и улыбнулся. Улыбка вышла у него несколько кислой от сознания, что лететь с этим нетрезвым господином бок о бок ему предстоит не менее четырех часов. Он бы предпочел провести это время более плодотворно. Он согласен был даже на компанию пожилой леди, уже донимающей всех окружающих рассказом о своей внучке Милисенте, которая похожа на едва распустившуюся розу. К подобным характеристикам Александр научился относиться скептически, поскольку недавно его чуть было не женили на девушке, про которую все ее родственники, как один, трубили в трубы, что более дивной розы не встретить на всем побережье. Каково же было удивление юного Доудсена, когда его представили высоченной особе, телосложением напоминавшей оглоблю, с длиннющим носом и мутными глазами цвета старой пакли.

— Чего молчишь, отпрыск древнего рода? — Серж нетерпеливо дернул его за шарф.

— Лучше всего у аристократов получается есть и пить, — Александр невольно поморщился. Он с трудом переносил, когда его трогают.

— А-а-а, — разочарованно протянул собеседник. — Ну так для того, чтобы хорошо жрать, вовсе не нужно быть аристократом. Я вот, к примеру, совершенно не аристократ!

Александр подумал, что Серж мог бы и не упоминать об этом. И без того понятно.

— Вы коммерсант? — попытался догадаться он.

— Более или менее. Я, вишь ли, тоже человек с именем, — не без гордости сообщил Серж. — Ну тебе-то, доходяге англицкому, мало что моя фамилия скажет, а вот в России Боброва знают прекрасно. Мой отец — бывший министр внешней торговли бывшего СССР. А я — его наследник, соответственно.

— Тоже министр?

Серж фыркнул.

— На хрена мне это сдалось! Я вольный художник.

Александр опять напомнил себе, что Доудсены всегда славились умением поддерживать светскую беседу, а потому поинтересовался:

— Вы маслом пишете?

Удивительно, но подобное умозаключение вызвало смех русского:

— Ха! Чудаки вы, иностранцы! Маслом! Да я за всю жизнь не нарисовал ничего более оригинального, чем «Черный квадрат» Малевича и три известные буквы на заборе.

«Вольный художник» в наши дни может быть кем угодно.

Лишь бы в штате не состоять.

— А-а-а, — протянул Александр и кивнул, хотя мало что понял.

— Я то там, то здесь. Везде состою, нигде не числюсь.

В основном в совете этих, как их, — он пощелкал пальцами, дабы взбодрить память, — не то попечителей, не то спонсоров, не то владельцев. В общем, везде по-разному.

Все дни заняты, на себя времени нет. Вот лечу, между прочим, тоже не просто так. Я в Лондоне был по делу.

Молодого Доудсена не слишком занимали дела Сержа, но чувство самосохранения подсказало ему, что сейчас лучше выслушать собеседника до конца.