Шла бы ты… Заметки о национальной идее

Особенно с учётом наличия по соседству Южной Кореи, объединение с которой остаётся основой национальной идеи наряду с чучхе и прочими странными для сторонних наблюдателей изысками. А также памятью об американской агрессии. И острой местной капустой кимчи.

Кстати, ядерная программа Пхеньяна продемонстрировала, что для получения атомной бомбы нужна не свобода, демократия и государство всеобщего благосостояния (хотя и это не мешает), а диктатор, в которого верят его многочисленные, талантливые и работящие нищие подданные. Ну и вера в собственную исключительность, а также в непрерывные вражеские происки извне и светлое будущее своей страны.

Южная Корея, отбившаяся с помощью США от Кореи Северной не менее успешно, чем та от неё с помощью СССР и Китая, достигла немыслимых экономических высот. И на сегодня демонстрирует, что может представлять собой объединённое корейское государство, если вечный процесс этого объединения когда-нибудь закончится.

Даже и в сегодняшнем уполовиненном виде она достойно соревнуется с Японией и Китаем, притом что ядерное оружие сделать может, не особенно напрягаясь. Все нужные для этого технологии у Сеула есть. Нужды в нём пока, имея за спиной США с их ядерными и обычными арсеналами, нет. А так чего ж его не сделать, если очень уж припрёт?

Как и все её соседи, эта страна добилась успеха за счёт готовности населения работать на износ при уровне потребления, который в Европе сочли бы нищенским, а в США или Канаде не обеспечивающим даже простое выживание. Плюс полномасштабное использование потенциала корейской диаспоры.

Южная Корея настолько же открыта окружающему миру, насколько Северная Корея закрыта. Что ей, как и Китаю, Японии, Италии, Ирландии, Турции, Армении или Израилю, в огромной мере помогло построить всё то, что эта страна построила. Связи, технологии, инвестиции, а также прямое и косвенное лоббирование во всём мире превратили эту страну в одного из «Тихоокеанских тигров».

Последнее означает, что даже очень бедную страну, управляемую коррумпированной военной хунтой, можно превратить в развитое демократическое государство. Было бы желание. Ну и те факторы, которые перечислены выше. Включая время, нужное Золушке на превращение в принцессу.

Причём вопрос воссоединения двух Корей для богатого юга не менее, а скорее более важен, чем для бедного севера. Тем более что властям севера есть чего бояться: такого статуса, как сегодня, у них в объединённой Корее явно не будет. И с этой точки зрения пример объединения двух Германий неоптимистичен. Где та «Штази», где тот генералитет. О руководстве СЕПГ и не говорим.

Однако в отличие от Кипра, разделённого по этническому принципу, объединение которого на сегодня волнует в основном чиновников ООН, Корея знает, что была единой, хочет быть единой и наверняка будет единой. Это желание и есть решающий фактор, гарантирующий будущее объединение. Вопреки всему, что мешало двум корейским государствам объединиться на протяжении двух поколений и мешает в настоящее время. Что в 70-е годы и продемонстрировал Вьетнам.

Кто помнит, Сайгон в своё время был такой же столицей независимого государства, как Ханой. Однако вести серьёзную войну на два фронта не могла даже нацистская Германия, куда более милитаризованная, чем послевоенные Соединённые Штаты. В итоге в 1973-м, с началом на Ближнем Востоке Войны Йом-Кипура, Вашингтон вынужден был выбирать, какого именно союзника поддерживать. И как следствие, проиграл войну во Вьетнаме.

Израильтяне воевали сами, и им необходима была только техническая и политическая поддержка. Плюс, как честно сказал в своё время Генри Киссинджер, в США были евреи-избиратели и, что более важно, спонсоры действовавшей администрации. А интересы южновьетнамской хунты лоббировали только несколько генералов Пентагона и кое-кто из руководства ЦРУ, имевшие личные интересы в Сайгоне.

Потери американской армии во Вьетнаме были запредельны. Антивоенное движение усиливалось. Вьетнамских избирателей и лоббистов соответствующего уровня в Штатах практически не было. Итог: бегство из Южного Вьетнама американцев и их местных союзников, объединение страны и всё, что последовало потом.

Потом, как помнят все московские студенты конца 70-х — начала 80-х годов, была там ещё и попытка китайской экспансии. Благо Китай тысячу лет подряд Вьетнам завоёвывал, а вьетнамцы от него тысячу лет отбивались. С перерывами на французов и американцев.

От первых из которых в этой стране остались католические монастыри и приюты для сирот, круассаны, виноградные плантации, элитные бордели, рикши и идеальный сервис на правительственных виллах. А от вторых тоже много чего, хотя преимущественно на юге. Аэродромы, военные базы, морские порты, нефтяные разработки, джинсы, дешёвые гостиницы с девочками… Ну что ещё от американцев обычно остаётся?