ШОА. Ядовитая триада

И предназначение-то святому народу указывалось двояко: а) отмежевание от иноверцев и б) смычка с ними. В первом случае Бог говорит евреям: "Будете Моим уделом из всех народов" (Исход, 19:5) [1, 78] и "

Вот устав Пасхи: никакой иноплеменник не должен есть от неё"(Исход, 12:43) [1, 71]; во втором случае тот же Бог: "Дом Мой назовётся домом молитвы для всех народов

" (Исаия, 56:7) [1, 726]. Два противоположных утверждения - два вектора разнонаправленных, но в силовом поле галута они удивительно повернулись в одну сторону, в сторону юдофобии. Ведь народы не слишком рвались на еврейский свет из "тёмного" своего угла, привычного, тёплого. У евреев запрет педерастии, а Рим благодушно потешается над гомосексуальной связью великого Цезаря, распевая "Галлов Цезарь покоряет, Никомед же Цезаря"; и другой император, Адриан, во II в. уже новой эры воздвигал статуи своего любовника. У евреев "не прелюбодействуй", а древние спартанцы согласно законам Ликурга (VIII в. до н.э.) отдают жену более сильному соплеменнику для зачатия крепких воинов. Язычникам инцест привычен от времён египетских фараонов и античности, а еврейские Законы Моисея запрещали кровосмешение (Левит, 18:6-20) [1, 126] (случалось, правда, всякое - как прожить народу вовсе без греха?). У евреев: "Не должно быть блудницы из дочерей израилевых" (Второзаконие, 23:17) [1, 215], а великий греческий законодатель Солон (638-558 гг. до н.э.) узаконил проституцию в Афинах и от её доходов выстроил храм Афродиты. Кому что по сердцу? "Только ли света в окошке, что у евреев?" - мог резонно сомневаться грек, за спиной которого маячили Сократ и Аристотель, Демокрит и Гиппократ, Пифагор и Перикл, Фидий и Гомер - великая красота и великая мысль, плоды языческой вольности, столь презираемой евреями.

Ицхак Бер, израильский историк, пишет о временах после VI в. до н.э.: "Антисемитизм возник как неизбежная реакция окружающих народов на экзальтированное ощущение евреями своего религиозного превосходства и своей миссии... такое "высокомерие" особенно раздражало по контрасту с реальным бессилием еврейского народа" [5, 7-8]. Максим Горький, темпераментный юдофил, назвал то же чувство "высокомерия" "религиозным аристократизмом всего народа

" [8, 36].

Еврейская избранность стала ведущей темой в еврейском существовании. Что бы ни говорили мудрецы, а если твой народ - "светоч для других народов", то ты ведущий, первый среди них. Ну, и выходит, лучший.