— Ах, Григорий, это так ужасно! — восклицает одна. — Я не представляю, что было бы со мной, если бы мне подсунули жабу в постель. У меня, наверное, произошел бы разрыв сердца. Какие глупые и жестокие люди те, кто это сделал. Нам и так тут трудно, а еще такой стресс. Просто негодяи! Неужели они думают таким образом выбить милую Глорию из седла. По-моему, они сильно ошибаются на ее счет.
— Да, крошка Лори очень сильная, — подтверждает другая девушка и противно ухмыляется. — Ой, простите, я имею в виду Глорию. Это прозвище, которое ей тут дали некоторые… э… нехорошие граждане… хи-хи-хи… просто дурацкое… В общем, идиотов здесь много… хи-хи-хи…
Крупный план Григория.
— Да, — вздыхая, говорит он прямо в камеру. — Мир шоу-бизнеса жесток. Герои нашего проекта еще не стали звездами, но уже вовсю играют в «звездные» войны. Свалить конкурента, вышибить его из седла — вот правила игры этих войн. Вернее было бы сказать — идет игра без правил. Хватит ли мужества у будущей «звезды» Глории противостоять такой игре? Посмотрим. А вы, уважаемые телезрители, присылайте свои сообщения на номер нашей программы. Согласны ли вы с тем, что на пути к звездам все средства хороши? С вами был Григорий Барчук, встретимся завтра. Пока.
«Ну, это понятно, — подумал Перепелкин, через некоторое время поняв, что кассета была целиком посвящена травле девушки. На чем-то он останавливал свое внимание, какие-то куски просто перематывал. — Понятно, что у девушки большая сила воли. Понятно, что она выбрана длинноногими красотками в качестве объекта для насмешек. Понятно, что около нее все время вертится Сергей Петров — влюблен. Зато не понятно, как она прорвалась сквозь такой бешеный конкурс. Ведь ничего особенного в ней нет. Ничем не выдающаяся фигурка, неяркая внешность. Похожа на девочку-подростка, таких «гадких утят» — тысячи. Может быть, организаторы шоу надеются, что из этого «гадкого утенка» вырастет прекрасный лебедь? Или голос у нее, действительно, потрясающий? И актерские способности, как сказал Барчук».
Он просмотрел несколько фрагментов с музыкальными репетициями, в которых участвовала Кошелкина, и остался в своем недоумении — голосок у девушки был и вправду «необработанным». Хотя было что-то в нем такое, что притягивало внимание. На занятиях по актерскому мастерству, которые блистательно проводила Марфа Король, Глория вообще пряталась за спинами других участников. «Ну, в конце концов, не мне судить о деле, в котором я все равно ничего не понимаю, — подумал Алексей Викторович. — Профессионалам виднее, что из кого вырастет. А вот Сережа Петров — интересный мальчик. Актерские способности налицо. И при этом так плохо сыграть перед следователем, не суметь вывернуться, изобразить гнев или недоумение? Значит, не считает нужным играть, чувствуя себя невиновным? Или, напротив, это более тонкая игра? Мол, я волнуюсь, конечно, из-за того, что вы меня подозреваете… В записках Мушкина про Петрова сказано: компьютерный гений. И четыре восклицательных знака. Знаки говорят о том, что гениальность юноши имеет отношение к делу. Игорь всегда испещрял бумагу восклицательными знаками, когда что-то чуял, когда ниточку ухватывал. Вот и после фразы из «Гамлета» он поставил пару таких знаков. И еще знак вопроса. Хотелось бы знать, какая связь между убийством поэта, компьютерной гениальностью юного артиста Сережи и трагедией Шекспира. И почему разгадка этой связи привела Мушкина к гибели? Или он не успел ее разгадать?»