Шоколадница

Продавец внимательно слушал рассказ иностранки, сперва приняв его за обычную душещипательную историю, какими богата популярная литература. Как только женский голос стих, мужчина промолвил:

- Да, не простая у тебя житейка, но и похлеще бывает. Ладно, работай, раз так хочется. Но будешь только продавать. Готовить буду я. В эту дверь, - продавец показал на глухую мрачную дверь, находящуюся по правую руку от него, - не заходить. Поняла? Там у меня кухня и спальня. Думаю, это должно удовлетворить твоё любопытство в сим отношении, если таковое, конечно, возникло. Теперь ближе к делу, - толстяк, на удивление, резво поднялся со стула, - Завтра придёшь в девять утра. Без опозданий. Сядешь на моё место, - мужчина повернулся и указал на стул, - Начнёшь работать. Клиент приходит – здороваешься. Всегда улыбаешься, даже если грубят. Цены на бумажке записаны. Здесь, в этом ящике листок, - и начал рыться в ящике, - Сейчас… А, вот. Ну, в общем, смотришь всегда сюда, цены все указаны поштучно. Поняла? – Ида кивнула, - Кажется, всё объяснил… А! Ещё. В дверь эту не заходи, хорошо?

Мужчина, слегка улыбнувшись, похлопал юную прелестницу по плечу.

- А ты дородная такая девица. Небось, от ухажёров нет отбоя? – расфамильярничался он.

- Совсем нет.

Ида, краснея, приподняла уголки пухлых лепестков губ.

- Да ты не смущайся, - сказал продавец, всё также держа тяжёлую руку на плече красавицы, - И, кстати, зовут меня Василий Ефимович. А вас как, барышня?

- Ида.

- Хорошо. Меня можешь звать и по имени, хотя больше мне нравится «хозяин». Я ведь хозяин? – Василий резко хлопнул Иду по плечу, стараясь вызвать в девушке добродушный отклик, но новоиспечённая продавщица лишь удивлённо взирала на мужчину, продолжая улыбаться всё также робко, - Этого заведения, я имею ввиду.

Пухлый господин, словно ястреб, пронзал юное создание своими чёрными зрачками, растянув и без того широкий рот в поганой искусственной улыбке.

- Да, хозяин. Я всё поняла и завтра обязательно приду, - поспешила удалиться собеседница, рывком выбравшись из крепких объятий подозрительного продавца.

***

Этой туманной и промозглой ночью Ида не могла сомкнуть глаз. Мысли о будущем не давали покоя юной фрейлейн. Она размышляла о предстоящей работе в магазине, пророча сама себе неудачи. От подобных безрассудных выводов не редко начинает болеть голова, не выдерживая негативного потока сознания.

Сквозь тьму часы показывали два часа ночи. Ида лежала без одеяла, в одной ясминовой³ сорочке, помутневшими от усталости глазами смотря в даль, открывающуюся ей не зашторенным окном и освещаемую загадочным светом уличных фонарей. Стояла белая мгла.

В такие моменты Ида не могла понять сама себя. Её с детства лёгкий и непринуждённый нрав будто преобразовывался в что-то ещё не ясное и чужое. Ида не узнавала себя. Всё чаще она придавалась тревожным мыслям и печали. Утро не радовало своими лучами, а ночь казалась бесконечной, словно пожирающей изнутри.

Бессонница больше не была жалобой какого-то незнакомца в толпе. Теперь она явилась, чтобы встретиться с Идой лично.

Сие знакомство тяготило Иду, и каждый новый визит отнимал её энергию не хуже, чем усердная работа – у шахтёра.

В итоге разочарованная в себе девушка зажгла свечу, аккуратно взяла с полки первую попавшуюся книжку и принялась с запоем читать её.

Наступил чарующий рассвет. Иде оставалось спать четыре часа. Нежное и светлое, подобно бизе, тело красавицы распростёрлось поперёк дубовой кровати. Изящная ручка свисала с бортика маленького корабля сновидений, а книга – не ясно, за что – была выкинута с палубы в открытое море, но осталась, однако, крейсировать неподалёку от штирборта.

***

Вот и наступил новый день. Ида спешила, боясь опоздать. Она с лёгкостью львицы перемахивала через напоминающие сахарную пудру сугробы, соседствовавшие с замёрзшими лужами, противоречиво смотрящимися в симбиозе на зимнем пейзаже.

Ида чуть не пробежала знакомую дверцу, но, резко остановившись напротив магазина, отдышалась и медленно скользнула внутрь. Старинные часы под потолком, покоящиеся напротив входа, показывали восемь часов пятьдесят семь минут. Ида с облегчением вздохнула и принялась снимать пушистую шубку.

Внезапно загадочная дверь отварилась. Владелец магазина, пошатываясь, вышел из неё и одобрительно взглянул на запыхавшуюся и разрумянившуюся барышню. Далее он перевёл взор на часы и, незамедлительно нахмурив густые брови, злобно промолвил:

- Я же сказал тебе: «Без опозданий».

Ида оторвалась от привычных действий. В её испуганных глазах отражалось лицо хозяина, становившееся ещё более некрасивым, чем при спокойном утреннем свете и гармоничном ему выражении, от негативных эмоций, которые источало всё его существо. Ида, волнуясь, ответила:

- Но ведь до девяти ещё три минуты.

- Какие три минуты?! Откуда ты, корова, взяла эти цифры?! – стремительно и жутко приближаясь, вопрошал продавец.

- Посмотрите на часы, - послышался тихий голосок леди.

Василий Ефимович мигом обернулся и спустя секунду, громко рассмеялся.