Шоковая терапия

Женщина вернулась через пять минут, таща целый ворох красочных рекламных брошюр, обещавших вернуть стройность, красоту и молодость за считаные дни. Пока я их просматривала, Света говорила:

– Я, к сожалению, не могу вам точно сказать, какие из этих заведений Аллочка действительно посещала, потому что она просила ее не навещать.

– Почему? – удивилась я.

– Не хотела, чтобы я ее видела. Каждый раз, возвращаясь, она прекрасно выглядела и вроде бы отлично себя чувствовала, но очень скоро все повторялось сначала. Вот только в последний раз ей вроде бы на самом деле помогли.

– Да? И почему же тогда Алла вновь попала в больницу? Вы же сказали, у нее было обезвоживание?

Светлана внезапно вся как-то подобралась и съежилась, затравленно глядя на меня.

– Я… вы же никому не расскажете? Я правда не знаю, к кому еще обратиться!

– Света, расскажите мне, в чем дело, – может, я смогу помочь?

– У вас, случайно, нет знакомого психиатра, а? Только хорошего, настоящего специалиста?

– Почему вы спрашиваете, ведь Аллу уже лечили от булимии?

– Булимия – это ерунда! – махнула рукой Светлана, немало меня удивив. – Аллочка… она пыталась покончить с собой… Поэтому ее и забрали… в психушку!

Вот оно что! Теперь понятно, почему жизнь Аллы Данько в последнее время окружена такой тайной, что в СМИ не просачивается никакой информации – кому понравится, если все узнают, что ты являлся пациентом психиатрической лечебницы? Хотя, с другой стороны, в наше смешное время это вполне могло бы сделать и неплохую рекламу.

– А как… как она пыталась это сделать? – спросила я осторожно.

– Наглоталась снотворных таблеток… люминала, кажется. Или фено…барбитала?

– Это одно и то же, Света. Вы ее нашли?

– Да, к счастью, я вернулась раньше, чем предполагала. Вообще-то я должна была заночевать у мамы – мы с Аллочкой именно так и договорились, – но к маме приехала подруга, и я решила, что отправлюсь домой… Господи, я представить себе не могу, что вернись я только на следующий день, и…

– Давайте не будем об этом, ведь все обошлось! – я успокаивающе похлопала свою собеседницу по руке. – Не знаете, с чего это вдруг с ней произошло?

– Да никаких особых причин… Правда, недавно она рассталась с очередным парнем. Ну, не совсем с парнем, конечно, ему уже полтинник, наверное… Тем не менее она очень переживала, что он решил вернуться к жене.

– Думаете, из-за него она и попыталась покончить с собой?

– Нет, что вы – оно того не стоило, Аллочка бы еще миллион таких себе нашла! Но в последнее время она была… немного не в себе, что ли…

– А у нее не случалось вспышек беспричинного гнева?

Светлана широко распахнула бесцветные глаза:

– Откуда… откуда вы знаете?

– Это – ее работа? – задала я следующий вопрос, ловко схватив женщину за запястье и задрав свободный рукав ее страшной вязаной кофты. Еще раньше я заметила темные пятна на внутренней стороне предплечья, и теперь хорошенько их рассмотрела. Светлана вскрикнула и вырвала руку.

– Аллочка не хотела! – воскликнула она гневно, снова опуская рукав и даже обмотав его вокруг тонкого запястья, словно боясь, что я повторю свою попытку. – Просто у нее в последнее время нервы были на пределе, вот она и срывалась время от времени… Но потом она очень об этом сожалела и просила прощения!

Я снова взялась за брошюры. Даже не думала, что в Питере и его окрестностях такое количество частных клиник и центров здоровья – всего я насчитала штук тридцать!

– А вот и «Сосновый рай»! – пробормотала я, и сердце мое подпрыгнуло чуть ли не где-то в районе желудка, потому что я поняла, что, возможно, нащупала нечто важное. – Алла посещала эту клинику, Света?

Та нерешительно покачала головой.

– Я же говорила, что не знаю, в какие из них обращалась Аллочка. Но она чуть ли не все обошла, уж можете мне поверить!

Внезапно мне в голову пришла одна мысль:

– Света, а вы не знаете, какие препараты принимала ваша подруга?

– Ой, столько всего – я просто в ужас приходила при виде такого количества пилюль, пластырей и отваров, которыми она себя пичкала! Мы можем осмотреть ее шкафчик для лекарств, если хотите.

– Это бы мне здорово помогло! – обрадовалась я.

* * *

– Значит, вы – психиатр… И хороший?

Алена Руцкая полулежала на подушках, заботливо подложенных под ее спину.

Павел оглядел палату «повышенной комфортности». По сути, название это никак не соответствовало убранству помещения – кроме того, что она была одноместной. В остальном – обычная палата с обшарпанными стенами, старыми оконными рамами, готовыми вот-вот вылететь во двор и шарахнуть по голове самого невезучего человека в городе, которому вздумается в этот неудачный момент пройти внизу по улице. Туалет и душ – по одному на этаже, зато в палате имелся стол, на котором умостился старый телевизор.

– Роскошно, да? – криво усмехнулась Алена.