Шолохов и симулякры

Мало того, однажды Иосиф Виссарионович спас Шолохова от смерти. У местных ростовских руководителей НКВД – неких Гречухина, Григорьева и Когана – был на Шолохова большой зуб. Только они начинали творить беззакония, как Михаил Александрович связывался с Москвой, и им давали по рукам. В 30-е годы писатель спас многих честных людей от произвола, большинство перегибов на Дону было исправлено при его непосредственном участии. Влияние Шолохова стало столь велико, что его решили попросту убрать. В 1938 году на него состряпали ложное обвинение в контрреволюционной деятельности. Роль изобличителя решили поручить старому чекисту Ивану Погорелову, в то время арестованному как буржуазный пособник. Воспользовавшись его безвыходным положением, ростовские энкавэдэшники принудили Погорелова к сотрудничеству в предстоящем деле и выпустили его. Однако тот повёл себя странно. По непонятной причине проникся к Шолохову уважением, предупредил его о провокации, а сам, рискуя жизнью, отправился в Москву, где в приёмной Сталина оставил подробное письмо об операции своих коллег. Вскоре на заседание ЦК были вызваны Михаил Шолохов, Иван Погорелов, с одной стороны, и Гречухин, Григорьев, Коган – с другой. Погорелов в лицо обвинил их в том, что они состряпали против писателя ложное обвинение, и предъявил подтверждающие это документы. После чего Сталин лично распорядился оставить Михаила Александровича в покое и впредь не трогать. А Шолохова и Погорелова на всю оставшуюся жизнь связала дружба.

пан Гималайский

24 – 13.06.2005 – 15:49

…Один из главных аргументов тех, кто обвиняет Шолохова в плагиате – его молодость. Действительно, уже в 23 года он написал две первые книги «Тихого Дона». Едва ли такое эпохальное произведение могло выйти из-под пера столь молодого человека. Кроме того, во всех книгах писателя чувствуется высокий уровень образованности, которым Михаил Александрович не обладал, имея 4 класса гимназии.

Так вот, единственное предположение, с помощью которого можно объяснить эти и многие другие странные обстоятельства жизни классика, – предположение о том, что на протяжении многих лет под именем Михаила Александровича Шолохова скрывался другой человек, более образованный и существенно старший по возрасту.

Скорее всего, настоящий Шолохов действительно учился в московской гимназии и действительно служил в продотряде. Последний, по-видимому, целиком был перебит в 1920 году, и настоящий Миша погиб. Поэтому и нет свидетелей, могущих подтвердить события жизни писателя в годы Гражданской войны. И личность погибшего оказалась идеальной для подмены, ведь его в родных местах никто не видел с 1915 г., когда он 10-летним мальчишкой уехал в Москву… Так кто же человек, занявший место Миши Шолохова?

Некоторый свет на этот вопрос проливает переписка, завязавшаяся в 60-е годы между шолоховедом Константином Приймой и руководителем Вёшенского восстания, которое описано в «Тихом Доне», Павлом Кудиновым.

В 1920 г. Кудинов эмигрировал в Болгарию. После Второй мировой войны был арестован советскими властями и осуждён по делу о Вёшенском восстании на 10 лет. В 1956-м вышел на свободу и вернулся в Болгарию, а в 1967-м покончил жизнь самоубийством. В одном из писем Прийме Кудинов писал: «…многие рядовые и офицеры допытываются у меня: «Ну, до чего же всё точно Шолохов про восстание написал. Скажите, Павел Назарьевич, не припомните, кем он у вас служил в штабе, энтот Шолохов, что так досконально мыслею превзошёл и изобразил». В 1956-м, после отсидки, Кудинов посетил Вёшки, желая повидаться с писателем, но тот уклонился от встречи, спешно уехав за границу. Создаётся впечатление, что Павел Назарьевич при личной встрече (по фотопортрету вряд ли, всё же прошло немало лет, да и здесь важны прежде всего индивидуальные особенности личности) мог опознать человека, известного всему миру как Шолохов.

Среди руководителей Вёшенского мятежа нет людей, даже отдалённо похожих на писателя, поэтому он скорее всего был одним из связников-офицеров деникинского штаба, которые неоднократно пробирались к повстанцам и корректировали их действия…

Есть много свидетельств того, что после Гражданской войны писатель имел тесные контакты с советскими спецслужбами. Он свободно пользовался автомобилем начальника Вёшенского НКВД, неоднократно встречался с Ягодой и Ежовым, не говоря уже о многочисленных загадочных свиданиях со Сталиным. Поэтому вполне правомерным будет предположение о том, что и в саму Гражданскую он был связан с ЧК. Короче, человек, скрывавшийся под именем Шолохова, был не просто деникинским штаб-офицером, но и большевистским агентом.

Приняв эту версию, нетрудно объяснить все загадочные события жизни писателя.