Шотландец в Америке

Дрю колебался. Мальчишка, наверно, устал не меньше, чем он сам…

— Ванной здесь, конечно, нет, — заметил он, взглянув на грязное лицо парнишки. Он и сам, должно быть, выглядит так же, если не хуже. Уже два дня не брился.

Шкет сначала еще больше испугался, потом равнодушно пожал плечами.

— Мне ванны не требуется. Слишком часто мыться вредно для здоровья — это все знают.

Дрю поднял бровь.

— Скажи, пожалуйста, а что значит «слишком часто»?

В глазах паренька будто мелькнули смешинки, но он сразу же нахмурился, и Дрю решил, что это ему показалось. Гэйб протянул ему ключ, и шотландец нехотя взял его.

— Я лучше буду спать вместе с Билли, чем с чужестранцем, — ехидно процедил Гэйб.

Дрю вздохнул. Парень нянчится с лошадью, как мать с первенцем. Тридцать лет назад Дрю так же нянчился с Сэром Артуром. У него снова сжалось сердце. Трудно найти узы более сильные, чем те, что связывают юношу и его коня, особенно если у того юноши никого больше нет на свете. Но это может кончиться глубокой раной, мучительной и неизлечимой.

И он смирился. Что бы он ни сказал, что бы ни предпринял — это ничего не изменит.* * * Габриэль улеглась в пустом стойле. В другом, по соседству, стоял Билли. По правде сказать, она сейчас могла бы заснуть где угодно — никогда в жизни еще так не уставала. Едва лишь ее голова коснулась соломы, она уже не помнила ни о Керби Кингсли, ни о шотландце. Просто провалилась в сон.

И все же когда Габриэль наутро проснулась и увидела пробивающееся сквозь щели солнце, горькие мысли вновь овладели ею. Она вспомнила, как бездушно Кингсли заявил, что не желает тратить попусту время, — и это когда тут же лежал и стонал от боли покалеченный работник, старавшийся спасти собственного хозяина!

Что теперь будет делать Туз? Ведь пройдет много времени, прежде чем он снова сможет работать. Если вообще сможет. Что делать человеку, если он стал калекой и не в силах заниматься тяжелым физическим трудом, которым всегда зарабатывал на жизнь?

Прикусив губу, Габриэль сосредоточенно размышляла. Небольшие сбережения отца и ее собственные находились в одном из банков на Востоке страны. С собой она взяла совсем мало, но все-таки это наверняка больше, чем есть у Туза. Девушка решила, что поделится с ним.

Поднявшись с самодельного ложа, она погладила Билли, дала ему овса и пошла к выходу, отряхивая одежду и волосы от приставших соломинок. Видит бог, как бы ей хотелось помыться, но она не могла себе этого позволить. Никто особенно не приглядывался к чумазому Гэйбу, но с Гэйбом умытым дело бы обстояло иначе.

Попрощавшись с хозяином, девушка вышла из конюшни, пересекла единственную улицу городка и, пройдя полквартала, остановилась перед выбеленным домиком с табличкой на двери: «Доктор Чарльз Сондерс». Дверь оказалась незапертой, и она вошла.

— Как там Туз? — спросила она долговязого тощего мужчину, сидевшего за конторкой.

Доктор внимательно посмотрел на нее.

— Примерно так, как и следовало ожидать, если попал под копыта.

Зная, что выглядит неказисто, Габриэль смущенно переступала с ноги на ногу. Затем решительно вынула из кармана несколько долларов и протянула их доктору.

— Отсчитайте ваш гонорар и передайте остальное Тузу.

Губы доктора слегка дрогнули.

— Мне уже заплатили, но я отдам эти деньги больному. Мне редко предлагают вознаграждение дважды, — прибавил он, улыбнувшись Габриэль. — Теперь я готов поверить в чудеса.

Помимо воли девушка покраснела. Должно быть, это шотландец. Может, она несправедлива к нему, во всяком случае — не вполне несправедлива. У него не было никаких обязательств перед Тузом, однако во время долгого пути в Уиллоу-Спрингс он все время проявлял глубокое сострадание к раненому. И вот теперь, наверное, оплатил счет доктора.

— Могу я увидеться с Тузом?

— Он спит.

Габриэль кивнула.

— Тогда я пойду. Передайте ему, что я…

— Справлялся о его здоровье. Я скажу.

Габриэль замялась.

— Я вас очень прошу, никому не говорите, кто оставил эти деньги. Даже Тузу. Просто скажите, что для него оставлены деньги.

— А если он спросит?

Габриэль помотала головой. Доктор пожал плечами.

— Хорошо. Я позабочусь, чтобы он получил эти деньги.

— Благодарю вас, — с жаром ответила она, невольно выйдя из роли, — и тут же поняла, что совершила промах.

Доктор Сондерс с недоумением взглянул на нее.

— Ты не слишком молод для перегона скота?

— Вовсе нет!

Странная искорка промелькнула в глазах доктора, и Габриэль могла бы поклясться, что он видит ее насквозь.

— Что ж, дело твое, — сказал он почти равнодушно. И тут же нелогично добавил:

— Только будь осторожней.

Габриэль не знала, почему доктор ее предостерегает, но понимала, что надо поскорей уходить, пока этот чересчур проницательный господин не помешал ее замыслам. Она кивнула и быстро ушла.

В конюшне ее ждал шотландец. Лошади были оседланы, а он дружески беседовал с суровым конюхом. Увидев Гэйба, он приветливо улыбнулся.