Шоу

Именно эта версия объясняет многое, если не всё. И почему первый пилот вел себя неадекватно, не реагируя на команды или выполняя действия, прямо противоположные указаниям диспетчера; почему связь исчезла на подходе к городу,и почему паспорта и мобильники пассажиров были найдены в одном месте кучкой (говорят, это – верный признак того, что на борту находились террористы)… Похоже, завидев ракету, пилот, уже снижая высоту, вдруг начал ее набирать, поднявшись с 600 метров сразу до 1200, а потом,

вместо того чтобы поворачивать вправо, как приказывали наземные службы, рванул влево. Но где был самолет полчаса, когда с ним не было связи? Наматывал круги над городом? И сколько он их совершил, если его крейсерская скорость превышает 390 км в час?

И вот еще что. «Наверху» знали, что на борту самолета нештатная ситуация. Иначе зачем, едва только с ним была потеряна связь, в аэропорт в экстренном порядке были вызваны «скорые», спасатели и пожарные? Это случилось, напомним, еще за полчаса до взрыва! И почему с места крушения молниеносно вывезли самые крупные обломки самолета – носовую и хвостовую части, элементы кабины и фюзеляжа, крылья? Чтобы не было видно, что они изрешечены, как это бывает после попадания в них ракеты?

Тысячи «почему» сверлят мозг и не дают покоя ни днем, ни ночью. Почему столько иностранцев летело в наш город этим рейсом? Что их сюда тянуло? Чем они тут собирались заниматься? И почему троих из них до сих пор не ищут родственники? Не потому ли, что уже попрощались с ними, благословив на «джихад» с неверными и помолившись об их душах, попавших в рай? Ведь за каждого «неверного» им, вероятно, полагаются в кущах особые блага и удовольствия.

А улица, на которой всё произошло, очень давно, но непонятно почему носит название Самолетной. Теперь ее жители точно знают, что так ее окрестил какой-то провидец…»

Виэра читала и читала, холодея от ужаса, покрываясь потом…

А после, когда отпустило дыхание, попыталась все-таки вычислить, понять, кто же загрузил ее мучительной обязанностью размышлять над происшедшим.

Если это сделал Виктор – значит, он жив. Хотя его телефон по-прежнему не отвечает… Что, интересно, делает мобильный оператор, когда sim-картой не пользуются?

Кто еще мог знать ее местопребывание? Спецслужбы? Тогда это что – провокация?

Несмотря на свойственную ей мнительность, даже ее воображение отказывалось всерьез воспринимать такое предположение. Это было бы чересчур: слишком долгий путь засадить ее за решетку, проще подкинуть наркотики или выдвинуть какое-нибудь нелепое обвинение – как они обычно делают. Да разве сам факт ее отсутствия в информационном поле не означает ее отказ от продолжения борьбы?!. Мстить? – ну, не такой уж она лидер, чтоб доставать ее практически на другом конце света. Не Нельсон же Мандела!

Тогда, может быть, кто-то из друзей-журналистов, пожелавший остаться неизвестным, вывалил ей на голову эту информацию?

Да, наверное, это самый правильный ход мысли. К ней обратились за помощью: по-видимому, не имея возможности опубликовать материалы, кто-то захотел ее сопричастности, памятуя о том, что она часто символизировала надежду – хотя бы на здравый смысл – для многих людей, читателей и зрителей.