Шоу Кронпринц

— Если кран не закрывается, надо кого-то из прислуги позвать, лучше дворецкого, — слабо сопротивлялся Миша. — И он уже вызовет нужного специалиста.

Так вот. Просто поразительно, как быстро люди привыкают к роскоши. Миша, простой парень из-под Рязани, совершенно спокойно рассуждает о том, какие проблемы стоит решать самому, а какие — при помощи слуг. А еще совсем недавно, в Останкино, он все вопросы решал самостоятельно.

— Я нконечно могу починить кран, но есть специально обученные люди…

Но я уже втолкнула новоиспеченного барина в душевую у бассейна не слушая никаких возражений.

— Кран закрыт. Ты зачем меня сюда притащила?

— Здесь нет камер, — просто пояснила я.

— Так. И что тебе на самом деле понадобилось?

— Помнишь, ты говорил, что сделаешь для меня что угодно?

Миша произнес эту фразу, после того, как я смогла помочь ему устроиться в Останкино, на наш канал. Прежде мы вместе работали в маленькой телекомпании в Петербурге. Снимали сюжеты о коровах, поросятах и страусах.

— Ты должен взять меня с собой на съемку сегодня.

— Но свидание ведь у Веры…

— Ты должен взять меня незаметно.

— Тебя хватятся…

— Это мои проблемы.

Миша вздохнул. Мы не раз оказывались с ним в самых разных передрягах. Было время, вместе удирали от разъяренных героев эксклюзивных репортажей. И на фоне этого просьба спрятать меня в операторском микроавтобусе выглядела вполне невинно.

— Без двадцати восемь у черного входа. Джинсы надень и кроссовки. Поедешь в сумке под сиденьем.

— Годится! Ты настоящей друг! — я чмокнула оператора в щеку и выскользнула из душевой.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Потом заглянула в кабинет к Людмиле и попросила отпустить меня на свидание с Сашей. Та сразу согласилась, хоть и выглядела немного удивленной.

— Ася, это конечно не мое дело, но… Мне показалось, между тобой и Андреем возникли какие-то чувства.

Я вспыхнула.

— Тебе показалось.

— Просто хочу, чтобы ты знала. Насчет прихода Марины. От него в этом вопросе ничего не зависело. Мы поставили Истомина перед фактом.

— Я примерно так и думала. Ну, я поеду?

— Да. Только выходи через черный ход и возвращайся хотя бы к часу ночи, чтобы у девочек не возникло вопроса, где ты ночевала.

— Договорились!

Я переоделась в джинсы, толстовку и кроссовки и побежала к черному ходу. Миша убедительно изображал, что курит, хотя он бросил пару лет назад.

— Куда лезть? — деловито осведомилась я.

— Вот, под сиденье. Сумку только прикрою на липучки, застегивать не буду. Будет довольно удобно. Дороги в Германии хорошие, сильно не трясет.

— Да уж, мне повезло, — хмыкнула я.

Мы ехали довольно долго. Миша открыл сумку, когда все остальные операторы уже отправились на позиции.

— Ресторан на третьем этаже. И, пожалуйста не попадись. Все, пошел работать. Удачи тебе!

— Спасибо! — шепнула я вслед.

Так, значит, ресторан. Ресторан в котором никого нет. Ну что ж, романтично. Видимо, Вера уже забыла, как ее отравили.

Спрятаться в полупустом и полутемном зале оказалось очень легко. Вместо стульев здесь стояли небольшие диванчики. Я забилась между одним таким диванчиком и столом и приготовилась слушать.

— Если честно, я даже толком не умею включать конфорки, — ворковала Вера.

— Меня это не смущает. Я умею и люблю готовить, — отозвался Андрей.

— Надеюсь, ты сегодня чему-нибудь меня научишь.

— Больше всего я люблю сырники. Это моя самая любимая еда. Давай приготовим?

— Отлично! Мне мама делала в детстве, — тихо сказала Вера.

Андрей отдавал команды, говорил, какие нужны ингредиенты, а Вера во всем его слушалась и старательно выполняла все распоряжения.

— Попробуй!

— Ой, как? Как это делать руками?

— Как хочешь. Это тесто и оно тебя слушается.

— Я бы тоже тебя слушалась, если бы ты выбрал меня, — вдруг сказала Вера. — Я бы родила тебе детей. Сколько хочешь. Двоих, троих, семерых. Или только одного… Как ты скажешь. Я бы помогала тебе строить твою империю. У меня нет никаких личных амбиций. Я бы делала все ради нашей семь…

Андрей молчал. Видимо он, как и я, растерялся от этой тирады.

— Ты знаешь, я ведь раньше тебя к Асе Земляникиной очень ревновала, — внезапно призналась Пыльева.

— А теперь?

— А теперь ревную к Марине. Еще сильнее. Ты ведь любишь ее до сих пор?

— Сложно сказать. Это было самое сильное чувство в моей жизни. И единственные настоящие отношения. Но она ушла. И сейчас… я не верю, что можно просто взять и все вернуть.

— Но она считает иначе?

— Очевидно. Поэтому и пришла.

— Но ведь все в твоей власти, Андрей, — проворковала Вера. — Просто не давай ей орхидею. Не давай ей орхидею и все. Почему ты сразу этого не сделал?

Глава 32

— Ты знаешь, в детстве я была такая хорошая, хозяйственная девочка. Все помогала маме делать.

— А что случилось потом?