Шоу "Жених из Америки" (СИ)

Собственно, какие-то дети пишут ему и скучают. Переживают, что "дорогой господин Никитин" получил ранение. Может, это дети его знакомых, почему нет? Или друзья дочери. Он же любит возиться с ребятней, это видно.

Не ясно другое. Почему "дорогой господин Никитин" должен вернуться в Сиэтл (письмо именно оттуда. Зачем ему возвращаться в штат Вашингтон, если они с дочерью живут в Калифорнии? Он, собственно, дома. Шоу снимают в особняке Никитина. И он не раз подчеркивал, что большую часть времени проводит именно в Лос-Анджелесе. А Дилан (так подписался мальчик) пишет так, будто видит Афанасия регулярно.

Дилан пишет, что Никитин ничего не сказал им про шоу, а сообщил, что едет в путешествие. Это как раз вполне логично. Проект не для малышей все же. Однако, дети все равно все узнали и даже раскопали в Интернете русскоязычные источники.

Сиэтл… город, так не похожий на Лос-Анджелес. Что связывает с ним Никитина?

В конце концов я решила, что спрошу сама.

Ведь я нашла письмо, которое предназначалась Афанасию. И по-хорошему, должна его отдать. Вот и посмотрим, как он отреагирует.

Только как улучить момент, чтобы поговорить с ним один на один? Индивидуальное свидание было только сегодня, а, значит, в ближайшее время больше не светит. Можно дождаться церемонии орхидей, но там будет столько ушей и глаз…

Афанасий живет здесь же, на территории особняка, но на время съемок шоу перебрался во флигель. Оттуда он каждое утро уезжает на работу и возвращается поздно вечером. Исключение — те дни, когда у нас свидания. Злата сейчас гостит у родственников.

По правилам проекта Никитин может заходить к нам, в большой дом, а нам нельзя его беспокоить. Ходить во флигель Женя Истомина запретила категорически.

Но… никто не запрещал подождать его у дверей.

После ужина я снова незаметно выскользнула в сад. Письмо и конверт лежали у меня в кармане кофты.

Ну вот, приехали, я уже жду мужика у дверей его дома. Ниже падать некуда. Но, с другой стороны, на проекте нестандартные условия, всюду снуют операторы. В большом доме администраторы не оставляют Афанасия ни одного ни на минуту. Как же еще отдать ему письмо, чтобы никто не заметил. Может… может оно очень личное. И значит что-то такое, чего я не понимаю и остальным знать не положено. В конце концов, я сама виновата. Не надо было к нему прикасаться. Нашел бы садовник. Отдал бы Генри или выбросил. В любом случае, это уже было бы на его совести, а не на моей. Но нет. Я подняла, прочитала, и теперь… теперь просто обязана отдать письмо. Кроме того, мне очень хочется узнать, что оно означает.

"Ламборджини" Никитина въехал в ворота особняка только в начале одиннадцатого. Я половину книги успела прочитать.

— Привет!

— Привет! Ты что здесь делаешь? Ты же должна быть в спальне.

— Я сбежала. Мне нужно кое-что тебе отдать.

— Что, интересно?

Я засунула руку в карман и вытащила письмо.

— Вот. Все обрывки целы. Оно от Сиэтла, от какого-то Дилана.

Никитин вздрогнул.

— Ты… читала?

— Если честно, да. Но ничего не поняла. Какие-то дети за тебя очень переживают. И ждут, когда ты приедешь в Сиэтл. У тебя в Сиэтле тоже дом, да? Это, наверное, твои соседи?

— Да… дом… небольшой…

Никитин выглядел растерянным. Не хочет ничего объяснять. Ну и не надо.

— Ну ладно, я пойду тогда. Спокойной ночи!

Я развернулась и успела сделать несколько шагов. Он догнал меня и тронул за плечо.

— Вика, стой. Спасибо, и… я рад тебя видеть. Как ты смотришь на то, чтобы поехать сейчас куда-нибудь?

— Поехать? Вдвоем?

— Ну, конечно. Если ты хочешь.

— А разве так можно? Это не запрещено правилами?

— А мы никому не скажем.

Я не успела опомнится, как очутилась в салоне его роскошного автомобиля, который нес нас по улицам Лос-Анджелеса.

— Почему ты не спрашиваешь, куда мы едем? — улыбнулся Никитин.

— Это не так важно. Я наслаждаюсь моментом. Я впервые в этом городе не на съемках. Знаешь, я ведь все годы учебы в университете мечтала побывать в Штатах. И еще в Великобритании. Ты был там.

И тут я поняла, что это глупый вопрос.

— Был, конечно, но здесь мне больше нравится. Знаешь… а я не ожидал от тебя такого смелого поступка. Что ты нарушишь правила и будешь ждать меня у дверей.

— Правила запрещают только заходить внутрь и беспокоить тебя, — улыбнулась я. — Так что формально они не были нарушены.

Внезапно он затормозил у небольшого здания.

— Где мы? — наконец поинтересовалась я.

— Моя любимая кафешка.

Я недоверчиво покосилась на Никитина. Он должно быть, шутит. Слишком непрезентабельно выглядит заведение. Не может быть, чтобы такой мужчина…

— Мы будем есть пончики и пить кофе. Хочу, чтобы ты увидела мою Америку, а не ту, что покажут в шоу.

Мы устроились за столиком и заказали еду.

— Часто ты здесь бываешь?

— Почти каждый раз заезжаю, когда еду мимо. А ты? Любишь пончики? Или боишься поправиться?

— Очень люблю. Ты меня сегодня балуешь. С утра мороженое, ночью пончики.

— Если любишь, тебе тут понравится. Здесь они необыкновенно вкусные.

— Здорово!

Никитин не обманул. Пончики и правда оказались выше всяких похвал.

— У меня чувство, что мы сбежали с уроков, — призналась я.