Шпаргалка (ЛП)

Я провожу пальцем по его ключице. Вниз по руке. Над его пальцами. Они сгибаются, и я повторяю на противоположной стороне. Все его тело откликается. Эти мускулы напрягаются, и я провожу пальцами по его животу. Они… великолепны . На его бицепсе образовался слабый синяк, оставшийся после того, как его схватили в игре. Я наклоняюсь и прижимаюсь к нему губами. В моем животе клубится жар. В моем сердце потрескивает огонь. Натан берет меня за бедра и усаживает к себе на колени.

Мы смотрим друг другу в глаза, и тишина растягивается в самом уютном, мягком коконе. Он заправляет прядь моих волос за ухо, и я вздрагиваю.

— Я так долго любил тебя, — говорит он тихо, словно самому себе. — Ты действительно сейчас здесь?

Я наклоняюсь и осыпаю его шею теплыми поцелуями. Он держит меня, словно я стекловолокно. Я сломаюсь, если он сожмет слишком сильно.

— Мы оба спим, — говорю я ему в бархатную кожу.

— Так и думал.

Он поворачивается лицом и ловит мой рот. На этот раз это не такой тихий поцелуй. Его губы горячи. Его язык исследует. Его сердце — молот. Он пробьет его грудь и нападет на меня.

Эти руки снова хватают меня за талию, и он легко поднимает меня с колен. Я стою у кровати, и он отталкивает меня от себя. Я чувствую его пальцы на своей спине, нажимающие крошечные кнопки. Я представляю, как они выглядят между его большими пальцами. Словно гигант, тянущийся к небу и переставляющий звезды.

С каждой расстегивающейся пуговицей Натан обменивает ее на поцелуй в каждый только что освободившийся дюйм кожи. Романтика кружится вокруг нас. Она вьется сквозь мои кости, как натянутая струна, и соединяется с его прикосновением. Он целует меня, как будто я освящена. Я слышу, как дрожит его дыхание, и знаю, что он тоже чувствует тяжесть этого момента. Это нарастание давления, эта напряженность, которую мы несем с того дня на школьной дорожке много лет назад. Все к этому шло. Нас.

Целовать. Целовать. Целовать.

— Я буду лелеять тебя до последнего вздоха, — шепчет он мне на голое плечо, и звук падающего платья подобен ветру среди сочных зеленых деревьев.

Его руки скользят вокруг моей талии, и он притягивает меня к своей груди. Кожа к коже. Святой и святой. Я откидываю голову назад, и он целует меня в горло.

— Моя прекрасная, милая жена

.

Мы проводим часы в нашем собственном мире. Наша история любви осязаема. Наши надежды обнажились. Наши души светлые. Наши страхи отложены на этот краткий момент времени, когда нас ничто не может коснуться. В этом месте — в этих руках — я в безопасности и свободна. Я раскрываю руки и танцую под дождем. Я кружусь в потоке. Я лежу на лугу, а надо мной сверкают темные глаза.

На следующее утро, когда мы с Натаном все еще кутались в гигантское пушистое одеяло и совершенно не желали вставать с кровати, он провел рукой по моим волосам и пробормотал: — Бри. У меня есть признание.

Я все еще нахожусь в счастливой стране ла-ла, так что он мог бы сказать мне, что он убийца с топором, и я бы все еще, вероятно, просто мычала. Это мило, дорогая.

Он хихикает и поворачивает меня так, что я стою перед ним.

— Я серьезно. Я думаю, что мог случайно обманом заставить тебя выйти за меня замуж. Я забыл сказать тебе кое-что действительно важное, прежде чем мы сказали «Да».

Отлично. Просто разрушь мою счастливую атмосферу, почему бы и нет?

— Хорошо, только скажи!

Он закрывает глаза и вдыхает.

— Это больше похоже на то, что я должен тебе показать.

Я бросаю на него знойный взгляд.

— Натан. Я уже все видела .

Он хмыкает и закатывает глаза, прежде чем потянуться к прикроватной тумбочке, чтобы достать бумажник. Он садится, упираясь спиной в спинку кровати, и начинает тянуть меня за подмышки, чтобы я тоже села.

— Хорошо, хорошо, я иду! Шиш.

Мужчина серьезно относится ко всему этому. Из бумажника Натан вытаскивает сложенный лист бумаги и протягивает мне. Он кивает, чтобы я взяла его. Это похоже на обувную коробку потенциального ужаса снова и снова.

Я разворачиваю его и нахожу какой-то подробный список с множеством каракулей на полях. Рядом с некоторыми элементами, такими как борьба с едой , стоит крестик, а рядом с другими, например, массаж ног, стоит галочка. Натан выглядит готовым к тому, что я швырну ему в лицо свое обручальное кольцо.

— На что я смотрю? — спрашиваю я, не чувствуя себя такой кровожадной, как он, кажется, подозревает.

— Это… шпаргалка по романам. Ребята помогли мне сделать это, когда мы впервые договорились о фальшивом свидании. Это должно было помочь мне выйти из френдзоны.

Я перевожу взгляд с его страдальческого взгляда на бумагу и читаю ее с просветленным пониманием. Пока читала список, на меня нахлынуло столько воспоминаний. Танцы в моем офисе. Журнал звездообразования. Остановившийся лифт.