Шпаргалка (ЛП)

Я пока не позволяю себе думать о том, что произошло в той квартире. Я абсолютно не буду его тыкать, подталкивать или препарировать каким-либо образом. Вместо этого я вылетаю из раздвижных дверей главного входа. Прохладный кондиционер сталкивается с ароматным океанским бризом, и я все еще плыву. Я выбираю гиперфокусироваться на том, что я чувствую и что вижу, просто чтобы не позволить своим мыслям возвращаться на цыпочках к тому моменту наверху.

Снаружи на тротуаре я нахожу внедорожник, на котором мы с Натаном ехали раньше, и тут я вспоминаю, что он попросил своего водителя оставаться в режиме ожидания в гараже, пока я не буду готова ехать домой. К счастью, у меня не было слишком много проблем с назойливыми папарацци или навязчивыми фанатами, но я также не рисковала, слишком часто гуляя в одиночестве. Но сегодня вечером мне нужна прогулка, чтобы проветрить голову.

Роберт, тот самый водитель, что был ранее сегодня вечером, глушит двигатель и срывается с водительского места, как гонщик NASCAR на пит-стопе.

— Кэмден, подожди! Мистер Донельсон попросил меня отвезти вас домой.

Я перевожу взгляд с водителя на пять кварталов вниз по Черри-авеню, где буквально вижу свой многоквартирный дом. Конечно, сейчас ночь, но она хорошо освещена, а дорога довольно пуста. Кажется немного излишним проехать два дюйма домой.

— Это нормально. Спасибо, но я бы хотела прогуляться.

Мне не нужно садиться в модный джип Натана и вспоминать все до единого напоминания о ночи. Боюсь короткого замыкания. Мне нужно избавиться от нервов и привести голову в порядок, потому что что-то определенно почти только что произошло между нами, и я понятия не имею, как к этому относиться. Не уверена, что хочу что-то чувствовать по этому поводу.

Я продолжаю идти, а Роберт запрыгивает во внедорожник и начинает ползти рядом со мной. Я скосила глаза, пытаясь понять, следит он за мной или нет. Я ускоряюсь, и он тоже. Я резко останавливаюсь, и он тоже.

Я поворачиваюсь к нему, уперев руки в бедра.

— Роберт! Опусти окно. — Он подчиняется, и теперь я вижу его милое улыбающееся лицо. Трудно злиться на Роберта в его милой водительской кепке. — Что делаешь?

— До встречи. Мистер Донельсон очень четко сказал, что мне нужно убедиться, что вы благополучно доберетесь до дома.

Я стону.

— Значит, ты собираешься следовать за мной, как сталкер, до самого моего дома?

— Я предпочитаю телохранителей. И да. — Он дарит мне извиняющуюся улыбку. Он знает, что раздражает, но его босс слишком хорошо платит ему, чтобы не подчиняться. — Если нет другого места, куда бы ты хотела, чтобы я отвез тебя?

Я думаю об этом на мгновение, а затем понимаю, почему да! Есть кое-что, куда я хотела бы, чтобы он отвез меня. Единственному человеку, который всегда все делает лучше.

— Хорошо, но я держу пулю врасплох, потому что мне нужно слишком много о чем поговорить, чтобы меня засовывали в спину, как высокомерного политика.

Я бросаю камень в окно. Ничего такого. Так что я бросаю еще один маленький камешек. Он издает очень плохой треск, и я боюсь, что, возможно, я его сломала. Такого никогда не бывает в кино! Я думала, что эти штуки должны быть неразрушимыми!

Я уже собиралась развернуться и бежать, когда шторы распахнулись, и моя сестра уставилась на меня из окна своего второго этажа. Я вижу шок на ее лице. Я дико машу ей рукой, чтобы она открыла окно, как будто ей не придет в глову сделать это самостоятельно.

Она открывает его, и я тихо кричу:

— Рапунцель, распусти волосы!

— Бри?! Какого черта ты здесь делаешь?

Лили такая милая. Она никогда не матерится.

Я агрессивно указываю на ее входную дверь.

— Спускаться!

— Это так странно! Мне кажется, что я сплю.

— Это неееет дреееаммм, — говорю я жутким голосом. — Я призрак Рождества…

— Боже мой, я спущусь через секунду.

Две минуты спустя я сижу на крыльце со своей старшей сестрой и кладу голову на плечо ее пушистого розового халата.

Она кивает в сторону бордюра.

— Это кто?

— Боб. Мой водитель.

Только настоящие друзья зовут его Бобом. Я сидела с ним впереди всю дорогу сюда, и мы разделили пакет конфет из магазина, пока он рассказывал мне историю о том, как он встретил свою жену Мириам сорок лет назад. Так что да, лучшие друзья.

— Почему у тебя Боб?

— Потому что Натан не разрешал мне идти домой одной.

— Конечно. Звучит логично. Мы молчим минуту. — Не то чтобы мне не нравилось, что ты здесь со мной, но не могла бы ты сказать мне, какого черта ты ехала два часа ночью, швыряла камни в мое окно и сидела у меня на крыльце?

— Я думала, что камни будут милыми. Как в кино. Но я думаю, что могло треснуть твоё оконное стекло.

— Ты серьезно? — спрашивает она повышенным тоном, который говорит мне, что она не находит это таким же милым, как я.

Я морщусь.

— Нет. Просто шучу.

Ладно, возможно, мне придется обратиться к Нейтану за помощью, чтобы его пчелы-волшебники заменили окно, пока моя сестра не узнала.

— Ой. — Она вздыхает с облегчением. Я очень надеюсь, что она не проверит это позже. — Хочешь, я пойду налью воды к чаю?

— Спасибо, не надо. Я должна поскорее вернуть Боба домой, иначе Мириам выследит меня.