Шпилькой по хамству

Каждую возможность быть рядом с Машей использовал по полной. В пятницу сразу после работы мчался к ней. Пару раз провел выходные под Машиным подъездом, ожидая, когда она спустится и мы сможем поговорить спокойно.

Павлуше же пришлось доступно объяснить, что, если он хочет сохранить место, пусть даже не думает приближаться к Маше ближе, чем того требуют рабочие моменты. Человек-хорек оказался исключительно смышленым и перекинул внимание на Наталью, которая благосклонно принимала все его ухаживания. Скорее всего, сказались мои букеты, которые Нимфа ей усердно передаривала.

При встрече с родными Маши хотел сказать спасибо Максу, но он на меня так посмотрел, мол, не знаю ничего, это был не я. Это, наверное, единственный человек из семьи Некрасовых, кто до сих пор смотрит на меня с подозрением.

Я залетаю на третий этаж в отделение хирургии, Леркина палата первая справа, распахиваю дверь.

– Привет, девчонки… – Застываю на пороге, глядя, как Нимфа бережно держит на руках малыша. – А это кто? – интересуюсь.

– Это Сеня, – громко заявляет Лера. – У него нет мамы и папы, он тут лежит один.

– Тихо, – шикнула Маша, – Яр, не сердись, но он правда один. Приходящая нянечка заболела. А малыш плакал в соседней палате, его недавно прооперировали. А ему всего полтора года. Мелочь, конечно, всего лишь грыжа, – затараторила Нимфа. – Мне его так жалко стало, ты посмотри, во что он одет. – Коснулась растянутой распашонки. – А его нельзя оставлять одного, у него же швы. За Сеней присматривали другие мамы из палаты, но…

– Я все купил, – я постарался успокоить разволновавшуюся жену, – и с чего я должен сердиться? М-м-м? Ну, привет, Сеня, – протянул руку к мальчишке. Но тот испугался и прижался лицом к Машиной груди.

– А давайте оставим его себе?! – выдала громко Лера.

– Лера, разве можно так говорить, он не котенок! – Маша посмотрела на дочь с неодобрением. – Мы ему будем помогать, пока он не выздоровеет.

– А потом его заберут в детский дом? – с горечью в голосе спросила Лера.

Мы с Нимфой от неожиданности чуть шеи не свернули, чтобы посмотреть на девочку с печальными глазами. Откуда она вообще могла все это знать?!

– Скорее всего, а может, его уже ждет другая мама. Когда он выздоровеет, она заберет его домой, – я не смог ничего другого придумать, чем эту неловкую легенду.

– А почему она сейчас к нему не приходит? Он же болеет.

Я мысленно застонал и обратился к Маше взглядом, в котором читалось: «Помогай».

– Лер, мы не знаем, – выдохнула Нимфа.

Лерка надулась, осторожно села на кровать и пробубнила:

– Ясно, мне его жалко. Разве не у всех должна быть мама?

– У всех, – выдавил я из себя.

Спустя три дня Леру выписали, а Маша дважды в день моталась в больницу навещать мальчишку. Проводила с ним по несколько часов и, приезжая домой, рассказывала, какой он смышленый и уже улыбается ей, ждет и встречает ее каждый раз в коридоре.

А сегодня я застал ее дома. Нимфа крутила в руках кружку с остывшим чаем и аккуратно ладошкой смахивала слезы, которые падали на отполированный стол.

– Что случилось? Я только что видел Лерку в гостиной, она веселым козликом скакала по дивану. С родными что-то? – Я присел рядом.

– Его больше нет, – всхлипнула Маша.

Сердце пропустило удар.

– Кого нет? – спросил я, опасаясь ответа.

– Сени. Его выписали, я сегодня пришла, а его нет, – всхлипнула Нимфа.

Я с облегчением выдохнул. Как гора с плеч.

– И что? – Я забрал бокал из рук Маши и перетянул ее к себе на колени. Она прижалась к моей груди и негромко всхлипнула. – Поедем, навестим, что нам стоит?

Нимфа разрыдалась еще сильнее.

На рубашку одна за другой капали слезы.

– Нельзя так. Он же будет надеяться. А у меня разрываться сердце, каждый раз, оставляя малыша там.

Дальше Маша не смогла выговорить ни слова.

– А мы можем его забрать и побережем твое сердце, – добавил я, улыбнувшись.

Нимфа моментально выпрямилась, стерла слезы и, не моргая, смотрела на меня взглядом полным надежды.

– Ты не шутишь? Ты серьезно? – Я кивнул. – И не против?

– А почему я должен быть против? У нас будет полный комплект – сын и дочь.

– Спасибо, Яр. Спасибо. – Нимфа растирала слезы по щекам. – Я боялась тебе даже намекнуть на это.

– Тебе спасибо, что смогла мне довериться, – прошептал я и прижал ее к себе крепче.