Шпион

— Я сперва сомневался. Но когда получил из Британии от жены списки награжденных за последние пять лет Высшим Орденом Империи и нашел ваше имя, понял, что был прав. Эти списки абсолютно открытые, — добавил он в сторону Соломина.

Железный Юрик был явно ошеломлен и молчал.

— Как видите, найти вас не составило большого труда. — Артем широко улыбнулся. — А что Сидней Рейли принадлежал к вашему роду, я знал с детства, но об этом я вам уже не скажу! Я ответил на ваши вопросы? Ответил!

Павлов махнул рукой в сторону сопровождавших:

— Господин консул, я вижу, инцидент исчерпан, вы можете продолжать.

Загадка

Русский адвокат развернулся и двинулся на корабль, и Ти Джей тяжело вздохнул. Он никак не мог оправиться и думал только об одном: почему адвокат не рассказал обо всем своим согражданам? Так наверняка поступил бы любой британский адвокат. Интересы империи и короны выше законов и профессиональной тайны. А владей Соломин этой информацией в первый же день, игра Томми Хоупа была бы кончена, и жуткий сон с приговором стал бы кошмарной явью.

«Поистине никогда не понять этой загадочной русской души».

Томми двинулся за консулом, который уже возглавил процессию. Соломин шел сзади, о чем-то глубоко задумавшись, и не смотрел в его сторону, а между тем Томми был последним шансом бывшего советника по культуре узнать о себе кое-что важное.

«Сказать или не сказать?»

Он держал судьбу Соломина, что называется, между пальцев.

Каток

Ти Джей прекрасно помнил тот зимний день, когда в центре Лондона впервые открылся «Русский каток». Русские давно покушались сотворить в Лондоне что-нибудь из ряда вон выходящее, нечто такое, что может объясняться лишь загадочной русской душой, да и то после того, как вы примете смертельную для каждого европейца дозу в полкило водки.

Что ж, к тому шло давно. Сначала заполонившие столицу туманного Альбиона славяне обживались и присматривались, потом стали в умопомрачительных объемах скупать недвижимость в лучших районах и пригородах. Ну, а затем переключились на организацию досуга для себя и оставшихся на далекой родине собратьев. И если первые годы они ограничивались незатейливыми конференциями с громкими названиями «форум», кои так любят новоиспеченные российские бизнесмены, то в последнее время организаторы из числа русско-лондонских долгожителей замахнулись на святое для каждого англосакса: Трафальгар, Соммерсет и даже Альберт-холл. Именно в этих исторических, овеянных славой предков местах они стали устраивать свои бесконечные «Русские вечера», «Посиделки», «Сказки», «Зимы» и прочую лубочную лабуду. Как ни странно, до предела циничные эмигранты, ограбившие свою страну кто как мог, были до смешного сентиментальны. Они до неприличия легко соглашались выкладывать за ностальгический ужин с блинами и иранской икрой под польскую водку по полторы тысячи фунтов! И все это дабы челябинский предприниматель мог напиться, где-нибудь в Британском музее поплакаться о печальной судьбе вечного изгнанника и уснуть в обнимку с доисторическим ящером.

В тот раз русские каким-то образом уболтали мэра и залили каток прямо на Трафальгаре. Ти Джей и его родичи осуждали подобное обращение с памятником истории и культуры, но все-таки пришли полюбопытствовать. Открывали это ледовое безобразие мэр Лондона и мэр Москвы, который почему-то называл себя «городом-побратимом». Вместе с ними выстроились мидовские и посольские работники двух государств. Ну, а первым на лед вышел отлично тренированный советник по культуре, присланный недавно из Скандинавии, Юрий Соломин.

Томми знал его в лицо, так как его фото и подробное досье появилось в отделе сразу же после въезда в королевство. Соломина вполне обоснованно подозревали в шпионаже. Стремительно рассекая новенький лед, советник-разведчик улыбался и заигрывал с толпящимися за бортами и не решившимися выйти в круг яркими девицами, скорее всего испанками или португалками:

— Эй, чакитас! Бенга, бенга пор аки! Бамос хугар кон миго!

Он строил рожи и подмигивал смуглянкам, и те, глядя на стройного фигуриста, прыскали в ладошки и горячо перешептывались. Ти Джей в какой-то момент чуть ли не заревновал этого русского шпиона.

В следующий раз они встретились уже не на скользкой почве, а в холле Конференц-центра имени Елизаветы Второй, где Соломин открывал выставку в честь 100-летия российского информагентства. Томми даже не поверил своим глазам, увидав это число. Он, в общем, был уверен, что русские не могут нести культуру — в силу того, что пьют водку, парятся в бане и танцуют с медведями, а когда не с медведями, то вприсядку. По этим причинам создать что-либо значимое они не способны.

Посетив некоторые культурные мероприятия, регулярно устраиваемые русскими, Томми крепко призадумался. Он чувствовал, что недостаточно осведомлен об этой стране и нравах людей, ее населяющих. Пришлось сесть за книги.