Шпионский Кёнигсберг. Операции спецслужб Германии, Польши и СССР в Восточной Пруссии. 1924–1942

Перед своей заменой на должности резидента и предполагаемым отъездом из Таллина Федичкину было поручено восстановить связь с бывшим агентом контрразведывательного отдела (КРО) ОГПУ Гансом Варлихом, завербованным в Москве во время его работы в посольстве Германии в 1920-е годы. В Эстонии Варлих исполнял обязанности секретаря немецкого консульства в Таллине и характеризовался отрицательно как активный сторонник нацистов. Попытки восстановления связи немец отклонил, и резидент предложил Центру оказать на Варлиха психологическое давление путем «проведения нескольких открытых вызывающего характера разговоров на людях». По здравому размышлению в Москве было принято решение оставить своего бывшего агента в покое, и, как оказалось позже, оно было оправданным. В 1935 году Варлих был переведен на работу в Каунас и литовскими контрразведчиками характеризовался как ярый фашист[231].

С появлением в Таллине в 1934 году нового резидента советской внешней разведки Ивана Андреевича Чичаева московский Центр предложил ему «максимально углубить работу по освещению деятельности немцев в Прибалтике, а именно: а) следить за германской политикой в Прибалтике, в особенности в Эстонии, б) выявлять работу немецких наци по созданию местных фашистских организаций, их каналы и связи, в) освещать влияние Германии на эстонскую внешнюю и внутреннюю политику и связи эстонских кругов с германскими нацистами».

Агенты Чичаева Л/18 и Л/29, с учетом рекомендаций ИНО, были частично переориентированы на работу по германскому направлению. Результатом изменений в работе резидентуры стал возросший объем информационных материалов именно по проблематике германской активности в Прибалтике.

26 октября 1934 года: «Происходит активизация Германией экономических связей с Эстонией (усиление импорта, льготы для Эстонии в сбыте зерна и масла). Впервые за ряд лет сальдо в торговле с Германией стало в пользу Эстонии».

28 июля 1934 года: «Наблюдаются дальнейшие сдвиги эстонской внешней политики в сторону германской ориентации с помощью и согласия англичан, отказывающихся от своей экономической заинтересованности в Эстонии».

29 сентября 1935 года: «Визит германского статс-секретаря фон Курселя к Пятсу. Они обсудили вопрос о желаемом Германией слияния эстонской и финской политики».

7 октября 1935 года: «Переговоры Финляндии с Германией и Польшей уже закончены. Финляндия присоединится к антисоветскому блоку, рассчитывая на получение ею Карелии».

17 октября 1935 года: «Германский банк К. Шелля в Эстонии начал проявлять особый интерес к переработке эстонских сланцев на бензин и масло. Военные круги Германии рассматривают эстонскую сланцевую промышленность как свою будущую базу горючего для авиации и мотомехчастей. Финны тоже взяли концессию. Расходы финнов будут субсидироваться Германией». Такие сообщения об активизации Германии на прибалтийском направлении Чичаев регулярно направлял в московский центр[232].

В одном из спецсообщений НКВД СССР, характеризующих процесс германского влияния на происходящие в Эстонии процессы, сказано:

«От вновь завербованного источника ИНО ГУГБ получены следующие сведения:

В процессе продолжающегося германско-эстонского сближения идет усиленное насаждение немцев в Эстонии. Заключив ту или иную торговую сделку с Эстонией, Германия, как правило, получает при этом разрешение эстонского правительства на въезд и длительное пребывание в стране определенного количества немцев. Такой характер сделок, заключенных с Германией в правительственных кругах, держится в тайне.

Большое содействие Германии в смысле усиления ее влияния в Эстонии оказывает банк „Шелл“, от которого экономически зависит большинство руководителей эстонского правительства. Так, командующий армией генерал Лайдонер состоит членом совета этого банка, президент Пяте ведет с банком „Шелл“ коммерческие операции и т. д. Есть целый ряд данных, свидетельствующих о том, что Пяте и Лайдонер получают от Германии денежную дотацию…»[233]