Шри Ауробиндо. Тайна Веды

Ибо он вновь готов утвердить в себе эти блистательные энергии, и он преподносит им этот гимн провозглашения или утверждения, называемый ведийскими мудрецами stoma. Согласно системе древних мистиков, отчасти сохранившейся в школах индийской йоги, Слово есть всесозидающая сила. Ибо само творение есть, по сути, выражение: ведь и так все уже существует в тайной обители Беспредельного, guha hitam, оно должно лишь быть проявлено здесь в зримой форме через активное сознание. Некоторые школы ведийской мысли даже утверждают, будто миры были сотворены богиней Речи, считают, что звук, как первое колебание эфира, предшествовал образованию форм. В самой Веде есть места, где поэтические метры священных мантр – ануштубх, триштубх, джагати, гаятри – рассматриваются в качестве символов тех ритмов, в которых осуществляется вселенское движение.

Следовательно, через словесное выражение мы творим, и даже говорится, что мантрами люди созидают в себе богов. Тогда то, что создано в нашем сознании Словом, мы можем укрепить там через Слово, чтобы оно стало частью нас самих и воздействовало не только на нашу внутреннюю жизнь, но и на окружающий физический мир. Через выражение мы формируем, через утверждение мы устанавливаем и укрепляем. Слово как энергия выражения именуется gi или vacas

, как энергия утверждения – stoma. В любом из этих аспектов слово называется manma или mantra – выражение мысли в уме и brahman

– выражение из сердца или души: именно таким, видимо, было первоначальное значение слова брахман (brahman)[79] , впоследствии применяемое по отношению к Высочайшему Духу или Вселенскому Существу.

Процесс формирования мантры описан во втором стихе вместе с описанием условий, обеспечивающих ее действенность. Агастья возносит к Марутам гимн (stoma

) одновременно утверждения и смирения. Сложенный сердцем, утвержденный умом, гимн получает свое место в ментальности. Хотя мантра и выражает мысль в уме, она по сути не является творением интеллекта. Священным и действенным словом она может стать, только если пришла как вдохновение с супраментального уровня, который в Веде именуется tam, Истина, и была воспринята поверхностным сознанием либо через сердце, либо через озаренный разум, mania. Ведийская психология не сводит роль сердца к одним эмоциям, сердце включает в себя всю обширную область спонтанной ментальности, наиболее близкую к нашему подсознательному, из которой исходят ощущения, эмоции, инстинкты, импульсы и все те интуитивные знания и вдохновения, которые проходят через этих посредников, прежде чем обрести форму в разуме. Вот таково «сердце» в Веде и Веданте, hdaya, hd или brahman

. При нынешнем состоянии человечества там, в центре, должен восседать Пуруша. Через сердце, близкое к безбрежному подсознательному, в обычного человека – человека, еще не поднявшегося на высший уровень озаренной, глубокой и непосредственной связи с Беспредельным, – легче всего нисходят и быстрее всего овладевают индивидуальной душой вдохновения Вселенского Духа. Именно поэтому через силу и энергию сердца мантра обретает форму. Но она, так же как и в ощущениях сердца, должна быть принята мыслью и удержана в разуме; ибо пока разум не принял или, скорее, не выносил ее, истина мысли, которая есть истина творящего Слова, не может быть прочно обретена или по-настоящему действенна. Сформированная сердцем, она утверждается разумом.

Но требуется и еще одно согласие. То, что принято индивидуальным умом, должны принять и действенные силы Вселенной. Слова гимна, поддержанные умом, создают основу для нового ментального состояния, из которого должны проявиться будущие энергии мысли. К ним должны обратиться Маруты, занять среди них свое место, а разум этих универсальных Энергий должен дать одобрение и объединиться с этими формациями в уме индивида. Только тогда наше внутреннее или наше внешнее действие сможет обрести свою наивысшую эффективность.

Нет у Марутов никакого основания отказывать в согласии или упорствовать в продолжении раздоров. Они ведь божественные силы, которые повинуются скорее высшему закону, чем личному предпочтению: оказывать помощь смертному в его самоотдаче Бессмертному, тем приумножая его почтительное поклонение Истине, Беспредельности, к которой устремляются все его человеческие качества, есть и функция, и сущностная природа Марутов.

Индра, призванный и принятый, теперь уже при соприкосновении со смертным не является больше причиной его страдания; теперь божественное прикосновение творит лишь покой и блаженство. И Маруты, получившие признание, также теперь должны умерить свою ярость. Приняв формы более мягкие, благожелательные в своих движениях, не влекущие душу к потрясениям и волнениям, они также должны стать всецело милостивыми к человеку и также быть его могучими помощниками.