Читаем Штирлиц, он же Исаев полностью

Воцаряется тишина. Блюхер смотрит на партизан прищуренным глазом. Сейчас все решается: заорет кто-нибудь, начнет из маузера палить и рубаху на груди рвать, пойдет кутерьма, не сдержать людей.

– Кто пришел играть в войну, – продолжает Блюхер, – тот пусть уходит. Кому по душе махать шашкой и бомбой громыхать, тот адресом ошибся. Мы воюем для того, чтобы эта война была последней. Вот так. А для этого мы должны быть силой – организованной и мощной. Я вчера получил шифровку из Владивостока: меркуловцы вооружают армию до зубов; ждут подкрепления от Врангеля из Европы; разрабатывают стратегический план организованного наступления на нашу Дальневосточную республику. Момент ими выбран удачно, что и говорить: в братской России голод, и мировая буржуазия считает, что именно сейчас можно отхватить Дальний Восток, пока, им кажется, Москве не до нас. Умно. И чтобы этому умному плану противостоять, нам должно в ближайшее же время стать мощной армией, а не табором. У кого есть противное мнение, прошу высказаться…


Остановился Блюхер в доме у попа. Батюшка Никодим слывет красным, Ленину поет с амвона долголетие, белых проклинает бранными словами, а иногда бывает так, что и матюжком пустит, если увлечется.

– Может, гражданин министр, – предлагает он, – откушаете топленого молочка?

– Благодарю, я уж из котла перекусил.

– Жидок котел-то…

– Да уж не густ.

– Вот я как раз к тому и про молочко. Не брезгаете ли?

– Право слово, сыт.

– Не отвергай руку дающего.

– Да не оскудеет она, – улыбается Блюхер.

– О-о, Библию изволите цитировать?

– Читал.

– Вы по партейности кто? Не кадет ли?

– Коммунист.

– А как же такую для вас грешность допускаете, что про Библию и – не ругательно?

Бежит батюшка на половину к матушке. Лицо у него светится, пальцы играют, шепчет он ей на ухо:

– Маня, нацеди самогоночки! Такая, право, радость!

– А чего, Димочка?

– Чего, чего, – суетится отец Никодим, – ты не чегокай, а влаги поднацеди скорей, радость сейчас во мне птицей порхает и на сердце легко.

…А чуть позже в комнату Блюхера заходит Колька-анархист. Стоит он на пороге раскорякой – соблюдает флотский форс, хотя до моря еще идти и идти.

– Гражданин министр, – говорит Колька с дурной улыбочкой, – наш разведвзвод порешил подарить вам жеребчика, отбитого у белых. Крутой жеребчик, просто министерский. Вам его, может, кто объездит, будете потом довольны, а сейчас только взгляните.

Блюхер поднимается, идет вместе с Колькой на площадь. Там стоит красавец жеребец. Норовистый, копытом бьет, глаза кровавые, пена с морды к земле тянется. Партизаны его впятером держат, и то еле-еле. Блюхер берет поводья, заглядывает жеребцу в морду, тот храпит и скалит зубы.

– Неужто сами решитесь объехать? – спрашивает Колька-анархист, незаметно подмигивая партизанам: мол, черта с два! Министр, он на что способен? Он только речи способен двигать про дисциплину.

– Пускай, – негромко просит Блюхер и закидывает ногу в стремя.

Пускают партизаны жеребца. Эх, чуть раньше времени пустили! Понес! Стремя подвернулось, нога соскользнула, вторую ногу не успел забросить Василий Константинович, только за гриву уцепился; он висит вдоль жеребца, а тот носится по площади кругами, и нет сил его остановить, и нет никакой возможности себя самого в седло взбросить.

А земля рядом – серая, красная, желтая, белая.

Кровь в висках стучит.

Отпустить пальцы с гривы – сомнет об землю, расплющит, раскровенит, костей не соберешь. Ах, глупо-то как все вышло! Нет! Врешь, сволочь! А ну, помаленьку ногу вверх. Еще. Еще малость! Самую малость бы еще! Нет. Мысок подвернут, стремя зажато, жеребец несется – что твой цирк!

И тишина вокруг.

Не слышно Блюхеру, как партизаны кричат, винтари вскидывают, а стрелять боятся. Зацепишь ненароком человека, или поваленный конь насмерть задавит.

Голова кружится каруселью, а земля теперь черная, и нет на ней зелени.

Из последних сил, отчаянно рвет Блюхер повод. На мгновение жеребец останавливается. А больше и не надо! Василий Константинович рывком взбрасывает свое тело в седло. Вокруг сейчас все как бы электрическое: жутко-синее, несется кругами, и в висках стук.

Блюхер натягивает повод еще круче. Дает шенкеля, жеребец – в свечу, ноги передние взбросил, замер так, а потом копытами об землю грох! А Блюхер в седле, влитой, и ну еще раз шенкеля. И снова жеребец в свечу и снова об землю грох! Так раз десять его Блюхер забирал.

И стих жеребец. Идет послушно. В мыле весь.

Блюхер спрыгивает с коня. Бросает повод Кольке-анархисту.

– Хорош конь, – только и говорит Василий Константинович.

Идет к дому не торопясь, шаги вколачивает в землю, как гвозди.

Кто-то из партизан смотрит на ошалевшего Кольку, присвистывает и уважительно тянет:

– Да-а-а… Министр – чего там…

А поодаль, в сторонке, стоит маленький незаметный человечек в измятой гимнастерке. Он докуривает цигарку, бросает ее под ноги, долго вкручивает каблуком в зелень, а потом манит к себе Кольку-анархиста. Тот подходит.

– Ничего, – говорит человек. – Как говорится, лиха беда начало. Не отчаивайся милый. Народ за собой поведешь, Коль. Реванш твой будет.

Перейти на страницу:

Все книги серии Максим Максимович Исаев (Штирлиц). Политические хроники

Семнадцать мгновений весны
Семнадцать мгновений весны

Юлиан Семенович Семенов — русский советский писатель, историк, журналист, поэт, автор культовых романов о Штирлице, легендарном советском разведчике. Макс Отто фон Штирлиц (полковник Максим Максимович Исаев) завоевал любовь миллионов читателей и стал по-настоящему народным героем. О нем рассказывают анекдоты и продолжают спорить о его прототипах. Большинство книг о Штирлице экранизированы, а телефильм «Семнадцать мгновений весны» был и остается одним из самых любимых и популярных в нашей стране.В книгу вошли три знаменитых романа Юлиана Семенова из цикла о Штирлице: «Майор Вихрь» (1967), «Семнадцать мгновений весны» (1969) и «Приказано выжить» (1982).

Владимир Николаевич Токарев , Сергей Весенин , Юлиан Семенов , Юлиан Семенович Семенов , Юлиан Семёнович Семёнов

Политический детектив / Драматургия / Исторические приключения / Советская классическая проза / Книги о войне

Похожие книги

Испанский вариант
Испанский вариант

Издательство «Вече» в рамках популярной серии «Военные приключения» открывает новый проект «Мастера», в котором представляет творчество известного русского писателя Юлиана Семёнова. В этот проект будут включены самые известные произведения автора, в том числе полный рассказ о жизни и опасной работе легендарного литературного героя разведчика Исаева Штирлица. В данную книгу включена повесть «Нежность», где автор рассуждает о буднях разведчика, одиночестве и ностальгии, конф­ликте долга и чувства, а также романы «Испанский вариант», переносящий читателя вместе с героем в истекающую кровью республиканскую Испанию, и «Альтернатива» — захватывающее повествование о последних месяцах перед нападением гитлеровской Германии на Советский Союз и о трагедиях, разыгравшихся тогда в Югославии и на Западной Украине.

Юлиан Семенов , Юлиан Семенович Семенов

Детективы / Исторический детектив / Политический детектив / Проза / Историческая проза
Экспансия I
Экспансия I

Издательство «Вече» в рамках популярной серии «Военные приключения» открывает новый проект «Мастера», в котором представляет творчество известного русского писателя Юлиана Семёнова. В этот проект будут включены самые известные произведения автора, в том числе полный рассказ о жизни и опасной работе легендарного литературного героя-разведчика Исаева-Штирлица. Действие романа «Экспансия-1» развертывается в конце 1940‑х годов, когда начал оформляться союз нацистских преступников СД и гестапо с ЦРУ. Главный герой — Максим Максимович Исаев (Штирлиц) оказывается во франкистской Испании, где живет по подложным документам. Он снова попадает в сферу интересов разведок — в свою игру его включает шеф новой немецкой разведки генерал Гелен.

Юлиан Семенов , Юлиан Семенович Семенов

Детективы / Политический детектив / Политические детективы