Шторм

Ее голос звучал тихо и робко, будто она чего-то боялась и не решалась говорить громче, тем не менее, Раулю удалось распознать ее иностранный акцент. Британка? Итальянка? Испанка? Однако британское произношение было очень знакомо Раулю, поэтому мужчина склонялся к одному из двух оставшихся вариантов.

– Отойдите, – раздраженно бросил он, намереваясь поднять стекло и завести мотор. Наверняка у нее были планы на приятное провождение вечера, а Рауль вдоволь насытился крашеной блондинкой в гостиничном номере. Сейчас ему хотелось немедленно оказаться в особняке и смыть противные следы чужой женщины, отвратительный запах сладких приторных духов.

– Пожалуйста, не уезжайте, – взмолилась девушка, повергнув Рауля в легкий шок. – Если вы сейчас уедете, как я доберусь до дома? Телефон разряжен, а кошелек я потеряла, поэтому таксист и высадил меня здесь, не поверив, что я заплачу позже. Да и время довольно позднее…

– А я что, похож на таксиста? – выразительно посмотрев на бутылку виски в руке, обратился к странной девушке Рауль. – Вам совсем не страшно ехать куда-то с пьяным незнакомцем? Откуда вам знать, какую плату захочу взять я?

– Ни откуда, – растерянно отозвалась она, покраснев. – Да, может, вы и не таксист, но у вас есть машина, и вы не настолько пьяны, как мне кажется… Куда вы едете?

– Район Ларвотто, – машинально ответил Рауль.

– И мне туда же, – закивала она. – Мы с подругой снимаем квартиру в этом районе около пляжа. Розовое пятиэтажное здание с зелеными цветочками. Оно такое одно, наверное, в Монте-Карло и…

Какого черта он ей докладывает, куда направляется? Кто она вообще такая, чтобы отнимать драгоценные минуты его отдыха? С куда большей охотой он провёл бы ночь за очередной бутылкой виски, чем за пустой болтовней.

– Отойдите в сторону, иначе я буду вынужден проявить грубость, чего мне не хочется делать.

Опустив глаза и попятившись назад, она жалобно надула губы, и Рауль, поднявший ногу, чтобы надавить на педаль, невольно глянул в зеркало заднего вида. Она стояла возле уличного фонаря, освещающего ее хрупкую и миниатюрную фигурку, облаченную в простое голубое платье без рукав, открывающее вид на белоснежные голые плечи и тонкую шейку. Если он оставит ее тут одну глубокой ночью, то где гарантия, что она не станет жертвой уличных хулиганов? А какая ему разница, какие неприятности ждут эту блондинку? Какого черта она шатается по подозрительным местам в два часа ночи?

– Эй, – небрежно окликнул ее Рауль, и та незамедлительно приблизилась к нему, словно щенок, наконец-таки получивший желанную косточку. – Садись, если уж не боишься.

– А мне надо вас бояться? – спросила она, открыв дверцу и сев на переднее сиденье, сразу же пристегнув ремень безопасности.

Рауль не помнил, когда в последний раз пользовался этой штукой. Его не беспокоили но собственная безопасность, ни штрафы. Ведь он никто иной, как Рауль Дюмон.

Догадка озарила его в ту же секунду. Не подстроили ли ему коварные недруги ловушку, используя эту девушку как приманку? Возможно, это уловка его старшего брата и избалованной невестки, без конца твердящей, что Раулю пора остепениться и жениться?

– Если вы знаете, кто я, то должны меня бояться, – хмыкнул Рауль, и через мгновение спортивная машина понеслась по трассе.

Какое-то время в салоне царило молчание, пока Рауль не выдержал и не поинтересовался:

– Как вас зовут?

– Мария. Мария Канарис, – просто выдала девушка, сцепив руки в замок, очевидно, чтобы подавить растущее волнение.

– Мексиканка? – догадался Рауль, круто развернув руль и слегка убавив скорость, увидев, как нервозно теребит край платья Мария. Видимо, ему придется нарушить принципы и проявить толерантность к страхам нежданной спутницы.

– Испанка, – поправила его Мария, благодарно глянув на мужчину. – А как ваше имя?

– Любовь. – Он и сам не понял, почему произнес это слово. Мария недоуменно нахмурилась, но переспросить не решилась. Наверное, она решила, что он просто перепутал фразы.

– А где вы живете? – попыталась разрядить напряженную обстановку девушка. – Я плохо пока ориентируюсь в городе, но некоторые места, например музеи, посещала несколько раз.

– Что же вы делаете в такое время на улице, Мария Канарис? – Язвительность проникла ядом в его кровь. Она являлась одним из защитных средств для его спокойствия, она отражала атаку и справлялась с разъедающей болью внутри всякий раз, когда он саркастически отвечал на любые вопросы о его состоянии.

– Сегодня у знакомого моей подруги был день рождения. Они праздновали в казино, но там возникла конфликтная ситуация, – запнулась Мария, тщательно избегая зрительного контакта.

Рауль, следящий за ней краем глаза, не упустил из виду её нервных движений. Она лгала. Какие же женщины низкие и подлые существа, раз предпочитают лгать о таких пустяках даже незнакомцу! Ложь, притворство и коварство заложено в них несправедливой матерью-природой.