Шторм и ярость

Не думаю, что Миша вообще когда-либо был здесь. И, будь я честна сама с собой с того момента, как ведьма рассказала о сенаторе, я бы ни секунды не сомневалась, что Мишу мы здесь не найдем. Слишком просто.

— Вот его кабинет! — крикнула Лейла из другого крыла дома, когда я стояла посреди большой, утопающей в темноте гостиной.

На стенах висели фотографии в рамках: подойдя ближе, я увидела, что на них изображена семья. Их лица были всего лишь размытыми пятнами, но, кажется, гостиная сенатора ничем не отличалась от миллионов других. Я протянула руку и коснулась черной матовой рамки одной фотографии. На кончике пальца осталась пыль.

— Трин? — раздался сзади голос Зейна.

Я повернулась, опустила руки и некоторое время молчала, пытаясь подобрать слова.

— Их здесь нет. Миши. Сенатора. Никого. Думаю, здесь уже давно никого не было.

— Трин, — голос Зейна был мягким, когда он шагнул ко мне. — Я…

— Молчи, — я подняла руку. — Пожалуйста, не извиняйся сейчас. Это просто еще один тупик. Скорее всего, прямо сейчас Мишу где-то пытают до смерти. И что мы делаем?

— Пробуем найти его.

— А если этого не случится? А если мы не найдем его вовремя? — мое сердце билось слишком быстро, когда я отвернулась.

Зейн обнял меня за талию, притягивая к себе. Я запротестовала, но он был настойчив и положил одну руку мне на затылок. Я вздрогнула от прикосновения, а когда почувствовала его дыхание на своем лбу, крепко зажмурилась.

— Мы найдем его, — сказал он. — Мы обязательно найдем его.

Прислонившись щекой к груди Зейна, я не стала говорить все, о чем думала. О том, что единственный способ добраться до Миши — использовать себя в качестве приманки.

— Хэй! — вмешался голос Рота. — Лейла нашла кое- что. Думаю, ребята, вы захотите это увидеть.

Зейн медленно отстранился, но не отпустил меня. Его рука все еще лежала на моем затылке.

— Мы сможем, Трин.

Тяжело сглотнув, я кивнула.

— Что вы нашли? — спросил Зейн, убирая руку.

— Следуйте за мной.

Проигнорировав любопытный взгляд Рота, брошенный в мою сторону, я пошла за ним в кабинет, освещенный настольной лампой. Стены, заставленные книгами. Отдельно стоящий глобус. Еще фотографии, как я предполагала — семьи сенатора. Лейла сидела за столом, ее волосы в свете лампы казались почти белыми. Она смотрела на какие-то бумаги, которые занимали почти весь стол. Рот подошел к глобусу и начал вращать его, в то время как Зейн подошел к Лейле.

В моей груди закололо, когда я увидела их вместе. Мне пришлось собраться с силами, чтобы тоже подойти к столу.

— Что это? — спросила я, так как ничего не могла разобрать.

— Это выглядит как… — Зейн перевернул бумагу. — Это похоже на план школы?

— Да. — Лейла указала на несколько отметин. — Это классы… а вон там общежития. Что это?..

Зейн наклонился к нему.

— Детский сад?

Глобус перестал вращаться.

— В какой школе есть детский сад? — спросил Рот.

Беспокойство скользнуло по моей коже.

— Хороший вопрос.

Зейн покачал головой, приподнимая тонкую бумагу.

— Здесь есть название компании: «Киммерийская промышленность». Кто-нибудь слышал про такую?

— Нет. Но слово «Киммерийская»… — голова Рота дернулась в сторону, и я почувствовала это.

Давление поселилось между моими лопатками. Когда Рот поднял подбородок, его ноздри раздулись.

— Демоны? — спросила я, потянувшись за своими кинжалами.

— Ты их чувствуешь? — спросил он, когда Зейн и Лейла перестали рыться в бумагах. — И знаешь, что чувствуешь не нас?

Я кивнула.

— Чувствую вас двоих, но это — более… напряженно.

Рот наклонил голову в мою сторону, и я была готова поклясться, что он надулся.

— Я не чувствуюсь напряженно?

— Вау, Рот. Ты такой чувствительный, да? — Зейн положил руку на стол и подпрыгнул, приземлившись на корточки.

Серая рубашка треснула, когда его кожа из золотистой превратилась в темно-серую, а за спиной развернулись крылья.

Это было довольно впечатляющее зрелище.

Я перевела взгляд на Рота:

— Я могу чувствовать тебя и Лейлу, а могу чувствовать присутствие… большего.

Рот, казалось, был удовлетворен этим ответом.

— Лейла, у тебя есть с собой телефон? — спросил Зейн, шагая ко мне.

— Да, — ответила она.

— Можешь сфотографировать все это очень быстро? — кивнул он на бумаги. — И отправить мне сообщением?

Лейла выхватила свой телефон из кармана.

— Поняла.

Мои пальцы сжались вокруг рукояток кинжалов, и я шагнула к окнам. Ничего не видно. Я отцепила оружие.

— Как думаете, это сенатор и, возможно, Баэль возвращаются? — спросила я, хотя для меня это не имело особого смысла. Там не было никаких фар. Ни одной машины, подъезжающей к дому. — Или это что-то другое?

— Если это Баэль, то его ждет сюрприз всей его жизни, — прорычал Зейн. — Посмотри на это. Видишь? — спросил он, поворачиваясь ко мне.

Я прищурилась, когда рассмотрела то, что выглядело как… туман, клубящийся над подъездной дорожкой и передним двором. Он был таким густым, что смахивал на волну грозовых облаков на земле.

— Вижу.

— Это не может быть чем-то хорошим, — крылья Зейна были сложены.

— Готово, фотографии у меня, — Лейла обошла стол, убирая телефон в карман. — Не вижу ни одной машины, подъезжающей к дому. А еще — никаких камер.