Шторм и ярость

– Ничего страшного, – проворчал он, снова поворачиваясь к зеркалу.

– Это не похоже на ничего страшного. – Я придвинулась ближе. Вид крови не напугал меня, но то, что он пытался сделать со своей грудью, – да. – Могу помочь?

– Да. Ты можешь помочь, вернувшись в постель, – Зейн сделал вторую попытку. – И это лицо Элмо на твоих шортах?

– Не говори глупостей о моих шортах. – Это был шутливый подарок Джады, мои самые удобные шорты. – Слушай, мне действительно не нужно, чтобы ты терял сознание или умирал от попыток сделать себе операцию. Так что перестань вести себя как глупый альфа-самец и позволь помочь тебе.

Спина Зейна напряглась, а затем он посмотрел на меня через плечо.

– Ты только что назвала меня глупым альфа- самцом?

– Да. Я так и сделала.

Одна сторона его рта приподнялась, когда он опустил голову, глядя на себя сверху вниз. Несколько прядей упали вперед, закрывая лицо.

– Этот чертов Бес попал мне в грудь.

– Знаю, но ты должен регенерировать…

Потянувшись за полотенцем, он промокнул кровь, сочащуюся из груди.

– Да, но один из его когтей сломался. Вытащил большую часть этого наружу.

Лед потек по моим венам.

– Ты… у тебя внутри застрял коготь Беса?

– Да, отсюда и пинцет.

Я не была уверена, насколько сильно смогу помочь со своим зрением. Но это точно лучше, чем Зейн, который копается в своем собственном нутре.

– Дай пинцет! Нужно вытащить это наружу. Сейчас.

Зейн резко повернулся ко мне и посмотрел так, будто у меня выросло две головы.

– Что? Я смогу вытащить коготь. Это лучше, чем то, что ты делаешь со своей грудной клеткой.

– Уверена, что сможешь это сделать?

Я прищурилась.

– Может, я и полуслепая, но, без сомнения, сделаю это лучше, чем ты.

Зейн смотрел на меня так долго, что я подумала, не скажет ли он мне идти обратно в постель. Если он это сделает, я могу его ударить. Но он лишь буркнул:

– Хорошо!

Затем повернулся к раковине, включил воду и окунул пинцет под струю:

– Коготь длиной около трех сантиметров. Он черный.

Всего три сантиметра? Иисус. Я взяла пинцет, а затем осмотрела грудь. Область, в которой копался Зейн, была выше правого соска, на уровне моих глаз.

Я прищурилась, не видя ничего, кроме разорванной плоти.

– Мне нужно будет…

– Я знаю, что тебе нужно сделать, – его теплое дыхание танцевало на моем лбу. – Просто сделай это.

Неглубоко вздохнув, я положила пальцы по обе стороны от глубокого разреза, а затем раздвинула края. Зейн зашипел на выдохе, и моя голова дернулась. Его зрачки снова стали вертикальными.

– Прости, – прошептала я.

– Все в порядке.

Наклонившись, я попробовала не обращать внимания на мятный аромат, который смешивался с металлическим запахом крови, пока искала этот трехсантиметровый коготь.

– Сколько времени потребовалось, чтобы понять, что в тебе коготь?

– Когда я встал и подумал, что меня сейчас вырвет. Именно тогда стало ясно, что я не исцеляюсь. Получается, около часа назад.

– Ты копался в этом целый час?

– Да.

– Это ужасно. – Когда я взглянула на Зейна, то увидела, что его челюсть была напряжена. Скользнув рукой по коже, потянула за разрыв еще немного. – Прости.

– Прекрати извиняться!

– Довольно трудно не делать этого, когда я раздвигаю твою грудную клетку.

Он выдавил из себя сухой смешок.

– Ты не раздвигаешь мою грудную клетку.

Секунду спустя я увидела маленький кусочек черноты, застрявший в середине розовой плоти.

– Так, эм, ты все еще злишься на меня?

– Злюсь на тебя за что? – спросил Зейн.

– За то, что спрыгнула со здания, – я крепко держала пинцет.

– Пытаюсь забыть об этом, – сухо сказал он.

Очень хотелось спросить, не пытается ли он также забыть то, что произошло после. Вопрос обжег кончик моего языка, но я сдержалась.

– Я не сержусь на тебя, Трин.

Воодушевленная тем, что мое прозвище снова вошло в обиход, я неглубоко вздохнула. Сосредоточившись на когте, выровняла пинцет и произнесла небольшую молитву.

– Ты не зашел в комнату сегодня вечером, чтобы пожелать спокойной ночи… или что-то в этом роде.

Зейн немного помолчал.

– Это не потому, что я был зол на тебя, – он резко втянул воздух, когда я вставила пинцет. – У тебя действительно твердая рука.

– Знаю, – я прикусила губу. – Так почему ты не зашел?

Я сомкнула заостренные концы пинцета вокруг края отломанного когтя.

– Не уверен, что хочу говорить об этом, когда ты копаешься в моей груди.

Его слова заставили меня ухмыльнуться – и я потянула за кусок когтя. Пинцет выскользнул, и Зейн дернулся.

– Прости.

Он сделал долгий, медленный вдох.

– Все в порядке.

Я попробовала еще раз: на этот раз пинцет подцепил коготь.

– Немного удивлена, что Бес взял над тобой верх.

– Спасибо за напоминание.

– Я просто сказала.

– Я был немного рассеян.

– Это не моя вина, – я снова потянула и почувствовала, что коготь начал поддаваться.

– Частично это была наша ошибка, – Зейн напрягся.

Чертов коготь не двигался с места.

– Насколько ты был отвлечен?

Зейн колебался.

– Думаю, ты могла… почувствовать, насколько я был рассеян.

Рука замерла, я посмотрела на него.

– Да, могла.

Его щеки слегка порозовели.

– Что ж, вот тебе и ответ.

Медленная усмешка тронула мои губы.

– Ты покраснел.

Зейн закрыл глаза.