Шторм изнутри

– Ты права, прости. – Сказал Кай, опустив глаза, словно в поклоне, и поднялся с кресла. – Позволь, я представлюсь еще раз. Меня зовут Кай, – он протянул руку, в которую Ребекка вложила кончики своих пальцев, позволив их слегка потрясти в знак приветствия. – Я давно жил в этом городе, но по определенным причинам мне пришлось надолго покинуть его. А сейчас я вернулся, но меня ограбили, едва я успел прибыть. Мне нужно какое-то время, чтобы восстановить старые связи и наладить свои дела. Я не хочу стеснять тебя, но мне приятно пожить рядом с тобой, поскольку альтернативой будет ночевать в мастерской мотоклуба – поэтому я и воспользовался твоим предложением. Все же я неприхотлив, и, если ты решишь, что мне стоит убраться, тебе не придется ждать ни секунды. Я не могу сказать тебе, надолго ли задержусь, но обещаю, как только я найду себе приличное жилье – сразу же съеду.

«Как можно столько сказать, и не сказать о себе ничего», – подумала Ребекка. Она выдержала паузу, словно раздумывая, разрешать ли ему остаться, смерила его глазами и произнесла:

– Ладно, надеюсь, тебя не ищет полиция, мне фараоны здесь не нужны.

– Можешь не волноваться на этот счет. Сколько я должен за жилье?

– Забудь, если надо будет купить жратвы – я тебе сообщу.

Девушка зашла за кухонную стойку, облокотилась на нее и принялась рассматривать своего гостя, а он все так же невозмутимо пялился в окно, будто только что они и не разговаривали.

– Тебе так нравится смотреть на этот город, знаешь, никто из живущих в нем не любит смотреть даже по сторонам… И уж точно не на трущобы, все ездят в парк или в центр, чтоб полюбоваться видами.

– В парке не видно, как живут люди – здесь город живой. Взгляни, каждая его часть существует сама по себе, и все они дают жизнь одному целому.

– Хм… Ты странный. А твои друзья? Кто они?

– Они все очень разные, у каждого из них свой путь. Я мог бы рассказать тебе множество историй про любого из них.

Ребекка снова отметила его манеру не говорить ничего, отвечая на вопросы, не предоставлять совершенно никакой информации. Но пока она решила промолчать по этому поводу.

– Что ж, может как-нибудь вечером за бутылкой вина…

Опять повисла тишина, в которой, кажется, этот мужчина чувствовал себя вполне комфортно. Сейчас он был полной противоположностью того, кого она увидела тогда в переулке сквозь пелену слез. У него были длинные черные волосы, настолько черные, что отдавали в синеву, как воронье крыло. Они выглядели очень ухоженными, сильными. Такой же казалась и его кожа, гладкая, загорелая, если б не татуировки, казалось, на ней нет ни малейшего изъяна. Он был просто потрясающе сложен, как если бы не выбирался из тренажерного зала. Аккуратные черты лица, он выглядел твердым и волевым, но при этом изысканным и не чуждым тонких манер. Нос с небольшой горбинкой придавал еще больше аристократичности, он выглядел, как представитель высоких сословий. И в то же время одет был очень просто. Костюмы аристократов всегда сложны, сочетают множество элементов, всегда уделяют внимание знакам отличия: детали одежды, обозначающие принадлежность их к определенному кругу или сообществу, эмблемы различных клубов, нашивки синдикатов. У него же даже лейбла не найти. Да, конечно, его ограбили, у него нет марок купить что-то изысканное, но ведь эти шмотки он где-то взял. Это явно не тот хлам, который раздают бездомным, не смотря на простоту, одежда не выглядела дешевой. Наверняка, это был один из тех кутюрье, чье имя известно лишь в узких кругах, не нуждающийся в размещении своей символики на собственных же изделиях для узнавания.

Под непроницаемой просторной рубахой Кай, как будто пытался спрятать что-то. Она уже видела – его тело почти целиком покрыто татуировками, но зачем их скрывать?

Размышляя, Ребекка нашла в одном из ящиков под стойкой запасной ключ от квартиры и неслышно положила его на поверхность столешницы, накрыв ладонью, словно пряча.

Откуда он? Явно не из этих мест – не из гетто. Возможно, он скрывается. Он сказал, что только вернулся в этот город, может быть ему пришлось… она не могла допустить, что он был обычным аристократом, пусть даже преступившим закон, или какие-то правила их этикета, и пустившимся в бега. От него исходила такая энергетика! Он просто не мог быть частью этой избалованной, пресытившейся роскошью тусовки… А может быть это ее воображение слишком разыгралось? Удел слабых – выдумывать неожиданных героев, это лишь способ переложить ответственность на других.

– Эй, – окликнула она Кая, – мне нужно идти. Запри дверь, когда будешь уходить, в этом районе, знаешь, не стоит забывать об этом. – Она бросила Каю ключ, он поймал его на лету. – И окно тоже закрой.

Какое-то время Кай смотрел, как она надевает обувь, и едва у нее возникла мысль, что он просто пялится на ее фигуру, как он спросил:

– Быть может, не стоит возвращаться к тем людям, что пытались тебя покалечить?

У нее даже рот открылся от неожиданности. Вдруг все те мысли о том, что он читает ее, просто глядя в глаза, показались явью.