Штрих-кодовая татуировка (ЛП)

"А он, скорее всего, прав", – подумала девушка. Все чувства говорили ей, что так и есть. Ведь одни лишь водительские права, электронная кредитка и медицинские записи не могут настолько испортить жизнь, правда?

– Ты параноик, – отрезала Недра. – Они могут любого с лёгкостью прижать, заметив, что у него несколько проездных или же плохая кредитоспособность. И этого хватит, чтобы перевернуть всё с ног на голову, когда человек ищет работу или собирается обзавестись жильём. И не нужно иного тайного смысла.

– Возможно, – согласился Мфамб, – это просто мне кажется, что в этом есть нечто особенное.

– Эллисон, тебе три колонки на главной странице для статьи о клонировании, – сказал ей Август. – Этого хватит?

– Должно, – подтвердила Эллисон. Кейла заметила у той на коленях чёрный ящик размером с атомную микроволновку.

Зэкиел сообщил Августу, что ему необходимо как минимум четыре колонки, чтобы написать о планах сенатора Янга: как тот надеется не пропустить в Сенате закон, делающий штрих-код обязательным условием для получения социальной помощи.

– Говорят, что люди, получающие её, обязаны таким образом облегчить правительству свою идентификацию, – заметил Зэкиел. – Словно бы они автоматически теряют гражданские свободы лишь потому, что бедны.

Кейла понадеялась, её работа в художественной лавочке "У Арти" будет приносить достаточно средств, чтобы им не пришлось запрашивать социальную поддержку. Даже представить было страшно, что они с мамой могут жить на пособие. Их семья всегда была настолько… среднего класса.

Мфамб попросил выделить ему место для очередной политической зарисовки:

– Я придумал забавный комикс о несчастных, которые обязаны связывать свою жизнь с человеком, выбранным для них штрих-кодом.

– Так уж и придумал, – поспорила Эллисон. – Многие века люди находят себе супругов среди членов того социального класса, к которому принадлежат. Штрих-кодовая татуировка сейчас, можно сказать, тоже образует отдельный социальный класс.

Мфамб наскоро сделал в блокноте какую-то пометку и принялся рисовать, продолжая периодически кидать взгляды в сторону Кейлы. В голову девушки даже закралось подозрение, что тот рисует именно её портрет.

Напоследок же Недра затребовала себе место в журнале для статьи об истории штрих-кода.

– Что ж, глянем, что новенького есть на сайтах, – заявил Август, стуча по клавишам малюсенькой клавиатуры.

– Хотелось бы ещё почитать, что там происходит у Дэйва Янга, – попросил Зэкиел.

– Этот твой Дэйв Янг всего лишь богатенький чувак, преследующий собственные цели, – усмехнулась Недра.

– Именно потому он – наш лучший вариант, – отозвался Зэкиел. – Богатенькие ребята – те единственные, кто действительно может хоть что-то сделать. Его отец – сам Эмброуз Янг, глава Комитета внутренних дел в Сенате.

– Точно. Но Эмброуз Янг и его сын – разные люди, – подметил Август, продолжая печатать. – Разве ты не слышал вчерашний репортаж? Узналось, что у Янга-старшего имеется огромная доля акций Глобал-1, – он щёлкнул ещё по парочке клавиш. – Готово!

Все столпились вокруг небольшого портативного монитора и приступили к чтению. Некоторые ссылки привели на другие сайты с той же тематикой. На одном из них нашлась петиция в поддержку идеи того, чтобы оставить на каждой магистрали хотя бы одну полосу, не требующую у проезжающего наличия штрих-кода. На другом же посетителям давалась возможность заказать печатные карточки, которые можно отправлять сенаторам в протест против обязательного предъявления штрих-кодовой татуировки для получения социальной помощи.

Потом они проверили анти-тату сайты других городов страны. Кейла даже и не подозревала, что движение сопротивления охватывает такое огромное пространство и включает в себя столько человек. Это приносило желание действовать, а ещё обозначало, что девушка не так уж уникальна в своей заинтересованности. Она не бунтарка с приступами паранойи. На сайтах имелись даже юристы, соглашающиеся с протестующими и уверяющие, что штрих-код – это полнейшее нарушение прав и свобод человека.

– Эй, уже время чата на сайте Дэйва Янга, – напомнил Зэкиел. – Дай я буду писать.

Август передал ему ноутбук. Мфамб разместился рядом с Зэкиелом, так что, в итоге, тоже мог набирать сообщения.

ДЯ: Важно! Если мы позволим Глобал-1 протолкнуть свои законопроекты, то уверен, вскоре будем жить в такой жесточайшей диктатуре, какая Оруэллу^[4] даже и не снилась.

МТ: Вы говорите о книге Джорджа Оруэлла "1984"?

ДЯ:

Да. Полагаю, все вы с ней познакомитесь, если ещё не прочли. Избежать мира, подобного этому – вот что поставлено на карту.

ЗМ: Что мы можем сделать?

ДЯ: Оставаться в курсе известий о законопроектах и предложениях. Связываться с правительственными чиновниками – дать им понять, как вы себя чувствуете.

ЗМ: Не думаете, что нам стоит сделать что-либо более радикальное?

ДЯ: Не сейчас. Если мы сможем воспрепятствовать этому в самом начале, то, надеюсь, потом избежим многих проблем.

– Как-то мутно, – пробормотал Зэкиел, а Мфамб напечатал.