Штрихкод греха

— Я затрудняюсь ответить на ваш вопрос, Татьяна Александровна. Даже не знаю, что и сказать. И Константин Александрович, и Алексей Григорьевич были клиентами нашего банка. Впрочем, Алексей Григорьевич до сих пор им является. А что касается их личных взаимоотношений, то я просто не в курсе.

— Позвольте тогда задать вам такой вопрос: почему вы отказали Мирошникову в кредитовании? Тогда как «Прометей» получил от вас кредит?

— Понимаете, Татьяна Александровна, позиция Алексея Григорьевича, которую он занимал, нам представлялась довольно рискованной.

— А что это означает? Поясните, пожалуйста, — попросила я.

— Пожалуйста. Если коротко, то при той финансовой политике, которую проводили руководители «Эльдорадо», этой организации грозило банкротство. Причем в самом скором времени. Кроме того, «Эльдорадо» несколько раз вовремя не платило по кредитам. Вот почему на совете директоров нашего банка было решено отказать господину Мирошникову в очередном кредите.

— Значит ли это, что «Прометей» получил свой кредит, не ущемляя интересов «Эльдорадо»?

— Конечно же, не в ущерб «Эльдорадо», — уверенно ответил Елистратов. — Мы просчитали все свои риски и пришли к выводу, что финансирование предприятия, которое возглавляет господин Мирошников, по меньшей мере неразумно. Мы рекомендовали ему пересмотреть свою финансовую политику.

— В связи с этим возможно ли, что Мирошников, сочтя, что ему предпочли «Прометей», решил посчитаться с Бартелеймоновым?

— Не думаю. Все-таки господин Мирошников при всех перекосах в вопросах финансирования «Эльдорадо» во всем остальном — разумный человек. Я уверен, что он понимал, что получение «Прометеем» кредита не является поводом для убийства одного из его руководителей.

— Что же, Михаил Владимирович, спасибо, что уделили мне время. До свидания.

— Всего доброго.

Я вышла из «Мариус-банка». У меня сложилось впечатление, что управляющий Елистратов на все мои вопросы отвечал откровенно и убедительно. Все это так, но тем не менее встреча ни с Тамарой, ни с Елистратовым не приблизила меня к ответу на вопрос: кто убил Константина Бартелеймонова? Правда, я поняла, что Николай Самодвигин не убивал своего компаньона. Поэтому его можно вычеркнуть из списка подозреваемых. Теперь надо наведаться в казино, где Константин Бартелеймонов проиграл внушительную сумму.

Глава 4

Я подошла к стойке бара казино «Странник».

Мне просто сказочно повезло, что я попала в «святая святых» этого заведения — подпольное казино, которое было только для «своих», как сказал Аркадий.

На стоянке я успешно обаяла представительного господина и в качестве его спутницы прошествовала внутрь.

— Сделайте мне коктейль, — небрежно бросила я бармену — парню лет двадцати с пирсингом в левой ноздре.

— Какой предпочитаете? — спросил бармен.

— Сделайте на ваш вкус.

— Один момент.

Парень повернулся к стенке, взял несколько бутылок и начал смешивать, трясти, делать еще какие-то пассы. Потом подвинул мне бокал, предварительно воткнув в него соломинку:

— Прошу. Наш фирменный.

Я пригубила напиток. Ничего, довольно приятный на вкус коктейль. Да и само заведение впечатляло: удобная парковка, просторный холл, отделанный по большей части зеркалами, бдительный, но и предупредительно-вежливый персонал.

Насколько я поняла, в «Страннике» было несколько залов. В первом из них играли в кости и карты.

Я, чтобы не привлекать к себе ненужного внимания — все-таки посетители здесь делают ставки, — взяла у крупье несколько фишек и стала играть. Девушка-распорядитель подала мне маленький блестящий стаканчик. Я вынула из игральной коробочки три игральные кости и бросила их в стаканчик. Потом я положила ладонь, чтобы накрыть стаканчик, после чего перевернула его вверх дном, потрясла и выбросила кости на стол.

Проигрыш! Одно утешает — деньги не мои, а Владислава Николаевича Барабанникова.

При подписании договора мы договорились о том, что непредвиденные расходы во время расследования не будут, естественно, входить в сумму гонорара, а будут оплачиваться отдельно. Сейчас был как раз такой случай. Ведь мне было необходимо узнать все подробности относительно договоренности Бартелеймонова и управляющего «Странником».

В первом зале было сравнительно немноголюдно. В основном играли молодые люди лет до тридцати пяти, не больше.

После проигрыша в кости я прошла в соседний зал. Здесь играли в рулетку, и публика собралась более солидная и постарше. Атмосфера была напряженная, несмотря на тишину и сосредоточенность игроков.

Я немного постояла за спинами играющих, потом вышла из зала и направилась в бар.

«Начну с бармена, — подумала я, — у него будет проще получить нужные мне сведения».

Я допила коктейль и поставила бокал на стойку.

— Ну как, понравилось? — улыбаясь, спросил бармен.

— Понравилось, — тоже с улыбкой ответила я.

— Может быть, повторить?

— Обязательно, но только попозже. А пока… — Я вынула из сумки фотографию Константина Бартелеймонова, которую по моей просьбе отксерил Владимир Кирьянов, и положила ее перед парнем вместе с купюрой.

— Хотела бы увидеться с этим мужчиной, — сказала я, — это можно устроить?